Клады и кладоискатели - стр. 23

– Там могут быть особенности, – добавил Серый, – это надо с лупой разглядывать. Могут быть и намного дороже.

– По закону подлости такие редкие как раз никогда и не попадаются, – развёл руками Седой, – а сохран здесь хороший – «кладовый».

– Я думаю, что остальные монеты вы можете себе забрать, если хотите, конечно, – Мишка выжидательно смотрел на парней.

– А мы и не откажемся. – Серый подсел поближе к монетам. – Я сейчас разделю на три части, примерно одинаковые… так… так… Блин! Это надо же, даже пуговки! Что за клад такой странный!? Одна вообще, ливрейка изумительная, с каким-то гербом… надо узнать – чей. Я её в эту кучку положу вместо копейки петровской. Готово! Все согласны, что поровну? Так, Седой, отворачивайся. Кому эту кучку?

– Тебе, – Седой добросовестно смотрел на овраг.

– Зашибись! А эту?

– Мне.

– Ну вот. Оставшаяся – Светлому. Разбираем.

Светлый поднял рюкзак и тут же положил его обратно на траву:

– Я предлагаю, раз пошла такая пьянка, давайте заодно пообедаем и обмоем удачу. Кто – за? Единогласно!

В отличие от пенсионера Седого, который во время сезона старался выезжать «в поле» через день, для остальных каждый выезд был событием. Серёгам надо было, во-первых: согласовать с работой, чтобы у обоих совпал выходной; во-вторых: согласовать с транспортом, то есть с Седым, чтобы тот подогнал свой график под нужный день; в-третьих: надо было угадать с погодой, чтобы не ходить под дождём; и в-четвёртых: определиться с местом, чтобы съездить не зря. Это Седой мог себе позволить, отъехать от города километров пять, походить пару часов по выбитому полю и вернуться домой по звонку жены, чтобы приготовленный ею обед не успел остыть.

Поэтому настроение у парней всегда было праздничным, как при выезде на пикник, на природу. Соответственно и бутылочку прихватывали. Тем более, что за рулём всегда был непьющий Седой.

Вот и сейчас: не спеша «раздавили» бутылку на троих за удачу (Седой за компанию выпил квасу), плотно закусили и, развалившись на траве, вспоминали удачные находки свои и находки знакомых.

– Кстати, – вспомнил Серый, – я сейчас заглянул на кладбище, – он показал на группу деревьев с другой стороны поля, – там в середине стоит огромный дуб. Лет на триста потянет, а под ним памятник, точнее – могильный камень. На камне надпись: «Минька 8 летъ» с твёрдым знаком на конце. Жалко, даты нет, хоть бы примерно знать, когда тут люди жили.

– Восемь лет? Ребёнка похоронили больше, чем сто лет назад, – прикинул Светлый.

– Я думаю, намного больше ста. Камень вплотную к дубу прижат, тот его как бы корнями охватил. А дубу, я же говорю, лет триста.

– Кстати, – Седой задумчиво смотрел на группу деревьев на холме за полем, – я что подумал. Если бы не эти восемь дорогих монет, такой клад мог припрятать какой-нибудь ребёнок. Мелкие монетки, пуговицы…

– Это да, – Серый согласно кивнул головой, – но откуда он мог взять рубли и золото?

Седой только развёл руками.

– Ну-ка, ну-ка, – Серый вытащил из кармана звякнувший смартфон, – ага! Вот уже есть реакция. Читаю: «Если вы уверены, что это не подделка, могу предложить сто пятьдесят тыс. дол.» Во! Что я говорил!

– Не отвечай ему пока. – Посоветовал Седой. – Пусть еврей помучается. Он же понимает, что ты не только ему мог предложить. Глядишь, и цену поднимет.