Кино-утопия - стр. 15

– Я недостаточно хорошо знаю…

– Да, вы недостаточно хорошо знаете ГКП, но, так как у вас не получается достать деньги, вы думаете, что авось здесь что-нибудь да обломится. Так, что ли?

– Нет, не так.

– А я вижу, что так.

Вот тебе и знак плюс! До сих пор разговор шел в таком тоне, что последняя фраза Томского, казалось, вполне может завершить его. «Вы не туда попали, гражданин Гольц. Прощайте». Но вместо этого Томский спросил:

– О чем ваш новый фильм? – тот, который никому не нужен.

– Ну, я вижу, что и вам он тоже не нужен, зачем и рассказывать тогда.

– Тем более, что я и так знаю. Рабочее название – «Фотограф». Центральная фигура – тоже фотограф. Но он не просто снимает – он ищет человека. Диоген с фотоаппаратом.

– Вроде того.

– Ну, задумка не лучше и не хуже, чем многие другие; всё и всегда зависит от воплощения. Каков предположительный бюджет?

– Думаю, миллиона три. Долларов.

– Не лишнее уточнение. Вы думаете, что три миллиона, значит, закладываем пять, а держим в уме – десять. Когда думаете приступить к съемкам?

– В смысле?

– Когда думаете приступить к съемкам?

– (с нервной насмешливостью) Я бы приступил хоть завтра.

– Завтра – это вряд ли, а вообще, как будете готовы, можете приступать.

– Это значит, что вы согласны?

– Я согласен, да. Хоть я и не в восторге от «Игрушек», знающие люди, то есть такие люди, чьему мнению я доверяю, отзываются о фильме очень хорошо. А я просто не люблю любительщины – всех этих съемок на мобильник, которые потом выдаются за кино, и прочих прелестей аматерского креатива. Есть креатив, а есть творчество. В «Игрушках» больше креатива, по-моему. Но будем считать, что это от нехватки средств. Теперь средств у вас будет достаточно, вот и посмотрим, на что вы способны. Только сначала вам придется подписать одну бумагу.

– Контракт с дьяволом, надо полагать? – шутливо заметил Виктор, невесело подумав, что, вот, сейчас ему опять предложат снять какой-нибудь сериал.

– Дьявол в этих стенах не водится, – на полном серьезе ответил Томский. – Но вы должны подписать бумагу, согласно которой вы становитесь нашим сообщником, – то есть присоединяетесь к ГКП. А ГКП – это не вполне обычное сообщество, при этом вы сами признались, что недостаточно хорошо нас знаете. Опережая события, скажу: главное, что может вызвать у вас возражения – то, что отныне вы обязуетесь снимать только для нас и более ни для кого.

– Хм, довольно серьезное обязательство.

– Серьезные шаги в жизни требуют принятия на себя серьезных обязательств.

– Безусловно. Но что это означает практически? Для нас – это для кого?

– Для нас, для членов сообщества, а точнее, как мы любим себя называть, для сообщников ГКП. И более ни для кого. У нас есть прекрасный кинотеатр на тысячу мест, лучший кинотеатр в мире – вот в нем-то отныне и будут показываться ваши фильмы. И более ни в каких кинотеатрах. Только в нашем, но зато лучшем кинотеатре на свете; только для нас, но зато лучших ценителей прекрасного на свете. Как перспектива, радует?

– Вы что, смеетесь, что ли? Конечно, я не согласен. Я хочу, чтобы мои фильмы смотрели.

– Их и будут смотреть.

– Нет, я хочу, чтобы всякий мог их посмотреть, а не какая-то избранная публика.

– А почему? Неужели вы не можете обойтись без того, чтобы какой-нибудь Вася-Петя-Слава после унылого рабочего дня зашел в кинотеатр, чтобы немного развеять свою скуку, посмотрев ваш фильм, который он, впрочем, почти наверняка тоже назовет скучным.