Kill-Devil. Там, где тишина - стр. 13
Адам замер в нерешительности и осторожно приобнял ее в ответ – немного отстраненно, сдержанно и учтиво, как делал каждый раз, когда к нему тянулись родственники погибших или их близкие, охваченные горем.
Но, к его удивлению, привычного сопротивления Билли не последовало. Она прятала лицо, уткнувшись в его плечо, и, дрожа всем телом, крепко сжимала пальцами его рубашку, невольно порождая в голове Адама одну простую мысль: «Я нужен ей». Пусть ненадолго – всего на несколько минут – и в этом небольшом пространстве, спрятанном от других людей, но Адам был нужен ей. Очередной барьер в его голове предательски затрещал по швам и начал распадаться на части.
Прогнав остатки сомнений, Адам обнял Билли гораздо крепче и увереннее, чем позволяли границы их рабочих отношений. Теперь его внимание сконцентрировалось на ее прикосновениях, прерывистом теплом дыхании и на легкой дрожи, которая вызывала естественное желание защитить эту девушку от всего, что она увидела внизу.
– Все хорошо, я рядом. – Он успокаивающе погладил ее по спине, но Билли еще крепче цеплялась за него, словно боялась, что Адам исчезнет и она вновь останется наедине с собственным страхом и беспомощностью, за которые потом, вполне возможно, ей будет стыдно – но точно не сейчас.
Чуть позже, немного успокоившись, Билли невнятно пробормотала:
– Можно я… попрошу тебя кое о чем?
– Конечно, – ответил Адам, касаясь подбородком ее волос, от которых исходил маняще-сладкий запах. И память тут же любезно подкинула голос Андерсона: «От нее так приятно пахнет ванилью и цитрусом… Мне нравится».
– Не пускай меня больше на места преступлений. Если понадобится, наручниками пристегни к чему-нибудь. Только… не позволяй мне видеть… все это.
Адам усмехнулся:
– Как скажешь.
– Лучше буду узнавать обо всем после вас. Но не… так.
Миддлтон кивнул.
Учитывая неудержимую тягу Билли бросаться в самое пекло с разбега, ее предложение с наручниками звучит скорее как необходимая мера, чем как шутка.
– Как ты… можешь спокойно находиться в таких местах и… не сходить с ума? – тихо спросила она, изучая взглядом клетки на рубашке Адама. – Неужели тебе совсем не страшно?
– Это приходит с опытом и корректировкой восприятия. – Он пожал плечами. – За годы работы я видел достаточно страшных вещей и успел привыкнуть. Но это не значит, что мне все равно. Просто теперь я понимаю, что подобное может произойти когда угодно и с кем угодно и убегать от этого не выход. Ты права: это страшно, действительно страшно. И чертовски несправедливо.
Билли внимательно слушала его голос и стук сердца и старалась прогнать из головы воспоминания о сломанном теле.
– Мне тоже бывает страшно, – продолжил Адам. – Но есть вещи гораздо более важные, чем мои страхи. Если я не буду держать эмоции под контролем, кто-нибудь непременно пострадает.
– Это… – подала голос Билли, – большая ответственность.
– Которая приходит вместе с большой силой, – добавил Адам.
Билли усмехнулась:
– Вот ты и выдал себя, Питер Паркер.
– Все же предпочитаю быть Брюсом Уэйном.
– И возглавлять Лигу справедливости?
– Скорее, Лигу вполне неплохих парней.
Покачав головой, Билли отстранилась, когда убедилась, что не потеряет сознание и сможет твердо стоять на ногах. Глубоко вздохнув, она сделала шаг назад и поняла, что дрожь ушла и грудную клетку больше не сдавливает удушающая тяжесть.