Карты миров. Дети Соловорана - стр. 27

«Когда вы вошли внутрь, Каталоу стукнули чем-то тяжелым из-за спины. Он очнулся какое-то время спустя и обнаружил, что вас забрали из хижины продавцов. Тогда он вернулся на корабль, чтобы вызвать подмогу. Я, как заместитель капитана, приказал спрятать корабль за скалами к востоку от порта. Но там оказались рифы, и днище немного потрепало. Дагон, не волнуйся, к тому времени как мы вернемся, там все починят».

«Сначала мы пробовали спрашивать у местных, но у этих аборигенов ничего не допросишься. Они только убегают кто куда, как пеструшки. Один даже в море бросился. Мы хотели его выловить, но, куда там! Наверно сразу ко дну пошел, у них же вон какое тело, не как у нас. Нет. Тяжелее наверное».

Рийто, конечно, ошибался. Тело этого народа, напротив, было словно создано для плавания. Но я промолчал, а Рийто продолжал: «Потом мы сели в лодку, проплыли ночью через залив и дальше на запад, там…э, скалы были высокие, но устьев рек не было. Первая река попалась только на рассвете. Мы вошли в пологое устье, и погребли вверх по течению. Гребли-гребли. Потом к реке присоединился справа приток, мы вошли в него. На третий день практически непрерывной гребли мы и встретили вас».

Я и мои друзья слушали этот рассказ, раскрыв рты. Какова была вероятность, что они нас найдут на лодке в темноте на чужом острове, да еще и так быстро? Я видел только одно объяснение – медальон. И мне стало снова горячо на сердце от стыда, что я нарушил уговор. Но тут Рийто заметил, что с нашими руками что-то не то, и отвлек меня от мыслей своими хлопотами».

Тут Дагон прервался. Он посмотрел на детишек, глаза которых округлились и остекленели – в этот момент в их головах отважный капитан поглощал пищу на берегу. Мужчина усмехнулся. «Ну все, на сегодня хватит, уже ночь на улице. Я вас весь день развлекаю тут. Ну, чего сидите? Быстро, быстро по домам!». Как напуганная стайка воробьев, ребятишки пустились прочь из хижины.

Весна отвоевывала с каждым днем все больше и больше территорий. И вот потекли ручьи, которые вскоре высохли, оставив вокруг только зеленые ростки. В воздухе пахло кострами – люди жгли мусор, ветки, оставшиеся после схода снега. Дагон теперь был занят с другими мужчинами на полях. Они вспахивали землю, вместе с тощими коровами впрягаясь в плуг; гоняли овец далеко-далеко на юг, где луга уже покрылись пышной растительностью; пели веселые песни, танцуя по ночам у огня.

Вскоре и лето сменило весну. На вязах шелестели листочки. На высоких соснах, что окружали деревню с севера, долго и заливисто пели крапивники. Они носились с куста на куст в поисках пауков и насекомых.

Самая тяжелая пора была позади, и теперь детишки после выполнения своих обязанностей, собирались неподалеку от домика Шуе. Колдунья же только посмеивалась над ними, проходя в хижину то с горшочком фильмйолка[3], то с восхитительной кровяной колбасой.

Однажды Шуе не было несколько дней. Сквозь щели в двери ребятишки видели как капитан мел пол, зажигал огонь, но внутрь их и не приглашал.