Карнавал любви. Новогодняя книга романов для девочек. Сборник - стр. 2
– И я боюсь, – вторила ей Настя. – Это фобия. Надо с нашей проблемой идти к психоаналитику и преодолевать страх планки. Вообще – это болезнь, поэтому Махалыч не имеет права ставить нам двойки. Давай ему скажем?
– Настюха, ты спятила? – совершенно искренне изумилась Уля. – Хочешь сказать физруку, что у нас планкофобия? Да он обозлится, и не видать нам даже тройки. Тем более что сегодня ещё канат. Я вот каната не боюсь, но могу на нём только висеть. И не понимаю я, как по нему можно куда-то там забраться. Хорошо хоть на турник нас не загоняют.
Ульяна тоскливо взглянула в сторону турника и вздохнула, резко покраснев. Там как раз подтягивался Вяземский. Раз-два-раз-два, словно играючи. Литые мускулы переливались на сильных руках, мощная шея, широченные плечи. Да ещё и красавчик. Вот он через планку просто перелетел бы, если надо. И саму Ульяну перенёс бы. Взял бы на руки, красиво разбежался и легко перемахнул, нашёптывая что-нибудь ласковое, чтобы она не боялась.
М-да, размечталась…
Красивых парней Уля не любила. Вернее, не так. Она их побаивалась. Красивые – они все эгоисты. Так писали в интернете. Красивый парень в первую очередь любит себя. Он горд своей внешностью и жаждет от окружающих поклонения. Он привык быть на виду, он – центр вселенной, девушки должны водить вокруг него хороводы и мечтательно ждать знаков внимания.
Хотя про красивых девиц можно сказать то же самое.
Вот если бы Уля была сногсшибательной красавицей, то у неё были бы шансы. Ведь красивые выбирают красивых. Хотя, например, в «Джейн Эйр» всё не так. И не важно, как бывает у других, важно, как происходит это у тебя. К сожалению, у Ульяны пока ничего не происходило. Если только где-то глубоко внутри рождалось смутное волнение при виде Антона. Правда, тут же, словно змея, ехидно нашептывал внутренний голос: «Он тебе не пара».
Антон Вяземский был очень симпатичным – светловолосым херувимом с весёлым хулиганским прищуром. От его улыбки останавливалось сердце, а щёки заливал дурацкий румянец. Вяземский был видным, эффектным, высоченным и фигуристым. Не одна Ульяна тайком вздыхала, глядя на этого красавчика. В учёбе он не блистал, но и тупым не был. Отсутствие отличных оценок в дневнике с лихвой компенсировалось медалями и кубками, которые он довольно часто привозил с соревнований по плаванию.
– Нет, я не влюбилась, ни в коем случае, – убеждала себя Ульяна, тревожно прислушиваясь к прыгающему в груди сердцу. Похоже, она себе врала. Но что может быть страшнее безответной любви? Ни-че-го. Поэтому нельзя себе позволять всякие там незапланированные чувства. Потом обрыдаешься и будешь бегать за ним жалким хвостиком. Книги про любовь Уля читала запоем, и чем заканчиваются подобные отношения, прекрасно себе представляла. Но вот как контролировать собственные чувства, когда они, словно погода на улице, живут своей жизнью и вовсе от твоего желания не зависят?
– Ну, прыгаем? – сдвинув брови, к подружкам приближался грозный Махалыч. – Или опять будем, как ущербные, кота из Шрека изображать? Стыдно, барышни! Весь класс ржёт.
– Вот вы, Иван Михайлович, странный человек, – пошла в атаку Настасья, уперев пухлые ручки в бока. – Почему сразу «ущербные»? Вы можете на флейте играть? Нет? Какой стыд! Какой позор! Как вы живёте без флейты? Как вы людям в глаза смотрите? Над вами все учителя в школе ржут. Физрук – и без флейты! А я вот могу, но я не называю вас ущербным только потому, что я умею на ней играть, а вы – нет! Да, я не могу прыгнуть через эту чёртову планку. И канат ваш мне в кошмарах снится, как удавка. Зато я занимаюсь историей и знаю гораздо больше вас. Но это не даёт мне права говорить о том, что вы, опять же, ущербный. Вот что вы знаете о викингах, кроме того, что они ходили с косичками и в рогатых шапках? А я много чего знаю. Например, выходя в плавание, они брали с собой пять воронов, чтобы выпустить птиц по ходу движения. Если ворон летел в направлении выбранного викингами курса, считалось, что плавание будет удачным, а если сворачивал – это означало, что впереди опасность, и корабль тоже сворачивал. А ещё на древнескандинавском «викинг» означало «пират». И, между прочим, викинги были чистюлями! Они заботились о своей внешности. До сих пор при раскопках их поселений находят гребни и бритвы. Кстати, даже суббота в скандинавских языках до сих пор именуется «банный день». Потому что викинги обязательно мылись раз в неделю.