Карманный волшебник - стр. 28
Я продолжал следить за судьбой Гены, который уже занял место в очереди к ЛОРу, хватаясь за ухо и млея как ребёнок, впервые узревший кровь.
Камиль не без гордости сообщил, что какой-то видный профессор из ВШЭ теперь тоже наш адепт. Не знаю, зачем он нужен, но, если Маша его выбрала, то пути назад больше нет.
И всё же, главным образом я размышлял о том, что, пусть и под принуждением, но мы – предатели рода человеческого. Я даже не был уверен, что угроза потери контроля над телом – это достойное оправдание.
Тесная каморка с толпой людей на пуфиках сжалась ещё больше, давя только что открывшейся мне правдой. На секунду я ощутил, как стены подошли вплотную, выражая немой укор.
Я расстегнул кофту. Может, отпустит хоть немного. Не время заниматься самобичеванием, надо работать.
Нашей маленькой компании с привлекательным названием “Креатив и Ко, лтд. ЧП Петренко” поручили ответственный заказ по разработке волшебных автомобильных знаков.
В приложении к Конституции закреплены ВПДД – волшебные правила дорожного движения. Но там накопилось такое число параграфов, что началась путаница. Вот и пришлось обвесить улицы новыми табличками в резко отличающихся тонах, чтобы десять процентов особо одарённых граждан не устраивали цирк на дорогах.
Сегодня нужно поработать над визуальным представлением запрета на самовольное переключение светофоров. И ведь до сих пор, несмотря на бдительных полицейских ВОЧ, находятся умники, искренне полагающие, что им надо больше всех. Щёлк пальцами – и красный свет резко меняется на зелёный. И плевать, что это опасно для окружающих.
Конечно, такое происходит не повсеместно, потому что в основном волшебники – народ покладистый и добродушный (кроме моих одногруппников). Но единичных случаев хватает для отрицательного роста показателей аварийности.
– Вот самый банальный вариант, который пришёл на ум, – неуверенно произнёс Иван, глядя на коллег.
Из-под его руки вышел треугольный знак с изображением светофора и щёлкающих пальцев. Только рамка была не красной, как у обычных запрещающих вывесок, а ярко-сиреневой. Именно эту расцветку выбрали для новой редакции ВПДД.
– Вроде ничего, – задумчиво сказала Лена, проходящая тут стажировку от своего техникума.
– А, по-моему, выглядит так, будто итальянец наезжает на светофор, – заметил упитанный остряк по прозвищу Пельменыч.
Вообще, его зовут Павел Маннович, но, когда он просит: “Давай без лишнего официоза, просто Пал Манныч”, ассоциация приходит сама собой.
Иван посмотрел на меня, и другие пятнадцать сотрудников тоже повернулись ко мне.
Хоть я и не особо симпатизирую Гене, всё равно беру на себя работу, которой вообще не должен заниматься. Из-за этого многие начали относиться ко мне как к вероятному заму. Так что, отсутствии босса моё слово считается решающим.
Я сидел и не знал, что сказать.
В голове проносились фантазии, что каждым из присутствующих здесь овладевает свой мини-голем. И вот Пельменыч вместо добродушного толстячка становится, например, байкером-головорезом. Лена больше не хочет учиться и приходит в техникум только для того, чтобы захватить местную дирекцию. Митька больше не поёт в караоке на корпоративах, а толкает пропагандистские речовки, отдающие шовинизмом глиняных истуканов.
Собравшись с мыслями, я улыбнулся и пожал плечами, выдавив из себя: