Карл Маркс. Любовь и Капитал. Биография личной жизни - стр. 115
Всю свою жизнь Маркс был очень большим лицемером в отношении собственной работы. В ответ на вопрос, когда будет закончена работа, он обычно отвечал, что ему осталась неделя или две на окончательную отделку текста, или утверждал, что вычитывает последнюю корректуру, или сетовал на то, что столкнулся с финансовыми или личными трудностями, которые его немного задержали, но теперь он уже вернулся в нормальное рабочее русло и близок к завершению работы… На самом деле чаще всего он был очень далек от этого завершения. Новые идеи кипели в его мозгу, сталкиваясь с уже записанными на бумаге и порождая выводы, которые он считал неожиданными и необычайно важными. Как же он мог приказать своему мозгу остановиться, чтобы он мог сесть писать? Представьте, сколько бы было упущено, если бы он сделал это. В связи с этим, надо полагать, он просто не говорил Женни, что его книга очень далека от завершения и находится, скорее, в фазе концептуальной разработки – то есть в его голове. За годы совместной жизни Женни узнает, что для ее мужа подписание контракта на тщательно лелеемые и востребованные книги на самом деле было самым мучительным. Она буквально воочию увидит, как психические мучения превращаются в мучения физические: на нервной почве Маркс будет страдать страшнейшим фурункулезом. Но все это будет намного позже. В 1845 году Женни все еще верит, что работа будет выполнена в установленный срок и что они могут положиться на доход, который принесет книга.
На самом деле Маркс действительно писал, только не о политической экономии. Приблизительно в то самое время, когда по дому разнесся первый крик его второй дочери Лауры, Маркс – совместно с Энгельсом – начинает писать «Немецкую идеологию». Фактически он начал эту работу еще весной, в «Тезисах о Фейербахе», но теперь, после поездки в Англию, и Маркс, и Энгельс готовы выбросить немецкую философию на свалку, а вместе с ними и немецкий социализм – в том виде, в котором он пропагандируется в то время.
Своему обеспокоенному издателю, Карлу Леске, Маркс сказал, что книга о политэкономии невозможна, пока не будут развенчаны все устаревшие и нежизнеспособные теории, в том числе – младогегельянство {7}. Может показаться, что этого дракона Маркс уже убивал бесчисленное количество раз, но сам он думал иначе, и теперь намеревался это сделать вместе с Энгельсом.
В «Немецкой идеологии» впервые в тезисной форме высказана мысль Маркса о материальной основе истории человечества. Маркс и Энгельс утверждали – в противовес Гегелю и его последователям – что историю двигает вовсе не некая сила, отдельная от человека; история – это сам человек, материальная летопись его поступков. Думать иначе, представлять человека пассивным исполнителем роли в драме, поставленной неким Режиссером (будь то Бог или король), – означает считать его бессильным и не способным ни на что в обществе своих собратьев. Они утверждали, что жизнь, смерть, любые изменения – политические, экономические и социальные – происходят при вполне определенных обстоятельствах. В этом нет никакой мистики, и человечеству незачем искать ответы на вопросы где-то вовне себя {8}.
Решая проблему научно, то есть пытаясь найти доказательства своим тезисам в реальной жизни, Маркс и Энгельс определяют, что существование человека коренится в процессе непрерывного производства; что человек стал отличаться от животных, как только начал производить средства собственного существования {9}. (Кроме того, они объявили, там же, у Маркса в кабинете, но, разумеется, между собой, что первое разделение производительного труда произошло между мужчиной и женщиной в вопросе деторождения {10}.) Впоследствии они писали, что каждое поколение стояло на плечах предыдущего, улучшая методы развития производства и изменяя общество в соответствии с изменившимися потребностями {11}. Но на определенном этапе в этот процесс вторгаются деструктивные силы – когда машины и деньги консолидируются в руках небольшой группы людей в качестве частной собственности. Эта элита, в свою очередь, порождает свою противоположность, класс, «который должен нести все тяготы нового общества, не наслаждаясь своими преимуществами… класс, который составляет большинство членов общества и от которого исходит осознание необходимости коренных изменений, революции, т. е. коммунистическое сознание» {12}.