Караваль - стр. 20
Снег захрустел под босыми ногами Хулиана. Скарлетт еще раз окинула взглядом пустынный берег. Телла не умела терпеливо ждать, – впрочем, ждать нетерпеливо она не умела тоже. Но если сестренка поспешила на Караваль, то где же ее следы?
Скарлетт неохотно вошла вслед за Хулианом в лес, не заметив, как снег под ногами сменился землей цвета каштана, и не чувствуя, как сосновые иглы вонзаются в замерзшие подошвы. Ее босые ступни оставляли на тропинке влажные следы, однако следов Теллы нигде видно не было, хотя та и носила обувь на каблуках.
– Наверное, она пошла другой дорогой, – предположил Хулиан.
Зубами он не стучал, но его смуглая кожа приобрела оттенок индиго, перекликающийся с синевой тех причудливых теней, что отбрасывали деревья. Скарлетт не нашла в себе сил для продолжения спора: промокшая ткань обледенела, а в лесу оказалось еще холоднее, чем на побережье. Обхватив себя руками, Скарлетт только сильнее замерзла. На лице Хулиана мелькнула тревога.
– Тебя надо отвести в какое-нибудь теплое место.
– Но моя сестра…
– Твоя сестра неглупа. Наверняка она уже вступает в игру. Если мы замерзнем здесь, то точно никого не найдем, – сказал Хулиан, обняв Скарлетт за плечи.
Она застыла. Он обиженно сдвинул темные брови:
– Я просто пытаюсь тебя согреть.
– Но тебе и самому холодно, – ответила Скарлетт, высвободившись, и мысленно прибавила: «К тому же ты почти раздет».
Между тем лес кончился, и она, едва не оступившись, шагнула с мягкой почвы на мостовую из переливчатых камней, гладких, как отполированное морем стекло. Дорога уходила вдаль. От нее ответвлялись многочисленные кривые улочки, застроенные разномастными закругленными домами, которые громоздились друг на друге, словно шляпные коробки, составленные кое-как.
Городок был неестественно тих, хотя и очарователен. Снег на крышах запертых магазинов лежал, точно пыль на забытых книгах. Скарлетт не знала, как описать это место. В любом случае она совершенно иначе представляла себе Караваль. Дым цвета заходящего солнца по-прежнему струился, но казалось, будто, покинув прибрежную полосу, путники нисколько не приблизились к его источнику.
– Давай-ка, Малиновая, поторопись, – сказал Хулиан и за руку потянул Скарлетт в одну из улочек.
Девушка не знала, могут ли от холода возникать галлюцинации, но что-то явно было не так. Помимо странной тишины, ее удивляли вывески на дверях лавок, сделанные на разных языках и притом совершенно нелепые. К примеру, на одном из домов, похожих на шляпные коробки, было написано: «Открываемся около полуночи», а на другом – «Приходите вчера».
– Почему все закрыто? – спросила Скарлетт, выдохнув несколько хрупких колечек пара. – И где люди?
– Не останавливайся. Нам нужно больше двигаться и поскорее прийти в какое-нибудь теплое место, – ответил Хулиан, энергично шагая мимо самых занятных магазинов, какие Скарлетт когда-либо видела.
В витринах красовались шляпы-котелки, украшенные чучелами ворон, чехлы для солнечных зонтиков, женские головные повязки, расшитые человеческими зубами, зеркала, способные отражать темноту человеческой души… Нет, конечно же, это холод так влиял на зрение и искажал изображения. Оставалось надеяться на то, что Хулиан сказал правду: Телла сейчас где-то в тепле. Продолжая идти, Скарлетт напряженно ждала, не мелькнут ли вдалеке медовые локоны младшей сестры, не подхватит ли эхо ее веселый смех. Но повсюду было пусто и безмолвно. Ни одна из дверных ручек, за которые Хулиан дергал, не поддавалась.