Карамелька для Барса или танго на Байках - стр. 28
Щёлк, щёлк - перед глазами, у самого носа, мелькают аккуратные, с красивым французским маникюром пальцы университетской подруги Ани, а теперь уже и коллеги. Вот уже почти месяц, как Аня трудится в нашей клинике, а именно - в её только что открывшемся Перинатальном отделении.
- Мммм? – мычу в ответ, всё ещё гипнотизируя стенку местной «столовки». На ней ещё не померкли яркие вспышки воспоминаний, они всё ещё мелькают, сменяя друг друга, словно кадры старой киноленты.
Кружат и накладываются друг на друга, бередя душу, и раз за разом вышибают дух, сковывают тело, замедляя дыхание, встают слизким комом в горле, грозясь выжечь из давно высохших глаз непрошенную слезу. Только зачем? Почему такая реакция? Ведь всё давно пережито, отпущено и отдано течению времени… Почему мне не всё равно? Почему с появлением на горизонте этой блондинистой рожи мне попеременно хочется то заныкаться в норку подальше, то стукнуть кое-кого по белобрысой башке чем-нибудь потяжелее?
- Не мычи. Колись, о чём задумалась? - отхлебнув из чашки зелёный чай, интересуется Аня.
Кофе, в отличие от меня, подруга совсем не уважает и не пьёт. Я же, глядя, как она цедит это своё сено, лишь морщусь и пытаюсь придумать достойную причину своего нынешнего «провала в никуда». Настоящей причины я ей не скажу даже под дулом пистолета, иначе она с меня не слезет.
И так последние полгода выслушиваю от неё советы гибрида подруги и врача-гинеколога: «Сеня, заведи себе мужика!», «Сеня, я понимаю, что не любишь, но для здоровья надо!». Кому надо? Зачем надо? Не спрашивайте!
И запомните, никогда не совмещайте подругу и своего врача-гинеколога! Либо дружите с человеком, либо ходите к нему на приём. Не делайте моей ошибки! Иначе рискуете оказаться в обществе вечно зудящего над душой тирана-всезнайки, который лучше вас знает, что вам нужно, когда и как. Мало того, вам могут даже подсказать, с кем!
- Да так, обдумывала ход операции… - пытаюсь выкрутиться, но по вздёрнутой рыжей брови и скептическому хмыку понимаю, что получается у меня совсем паршиво.
- Сень, не умеешь врать – не берись. У тебя в данный момент такое выражение лица, как будто ты сейчас или расплачешься, или истерически заржёшь! И глаза как у фанатика-камикадзе, когда он уже отпустил управление самолётом, но ещё сам не до конца верит в это, а земля-то уже перед носом.
- Ань, вечно ты как придумаешь сравнение. Скажешь тоже, фанатик-камикадзе…
- Ого! – перебивает меня рыжая бестия, заёрзав на кресле. – Вот это да! – последнее «да», выдыхает чуть-ли не мурлыкая, при этом смотрит мне за спину.
- Ты чего? – удивлённо пялюсь на вмиг покрасневшую Аню.
- Вот в такие моменты я откровенно жалею, что решила стать гинекологом-акушером. – невпопад отвечает рыжая.- Мне такие образцы только женатиками попадаются…
Не выдерживаю, поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что же так взбудоражило вечно невозмутимую подругу, и наталкиваюсь на две пары глаз: зелёные и серые, что смотрят на меня в упор.
Вот чёрт, опять он по мою душу! И что ему тут надо? Я же ему отправила отчёт по Кожевникову на электронку!
Андрей Добрынин
Чувствовал ли я себя хоть раз таким му*ком, как сейчас? Нет. Конечно, это совсем не литературное изречение о моей личности, но так уж случилось, что ничего ласковее на ум не приходит. Вообще в последние дни по отношению к себе любимому на языке крутятся одни маты и междометья! Вот прям с каждой новой открывшейся деталью так и звенит в голове вопрос: «Какого хрена?».