Капкан для троих - стр. 16

Ну почему, почему она не прочитала ту проклятую книжку про сатиров? Сейчас хотя бы знала, чего ждать! Может, у этих тварей принято в людей руку по локоть запихивать, или звать медведя в компанию, или хтонь могильную. Но недоступная книжка продолжала стоять там, на верхней полке магической библиотеки, а Элли лежала тут, кверху пятой точкой, в чаще глухого леса, и предмет изучения мягко потирал ей киску, которая уже становилась мокрой. Проклятье!

Элли ощутила, как низ живота свело сладкой судорогой. Она чуть двинулась, так что жесткие пальцы надавили сильнее, а потом не выдержала и вильнула бедрами. Ох! Тело пронзило сладкой дрожью.

От знания, что сатир — огромный, красивый и опасный — стоит позади, возбуждение разгонялось почтовой каретой.

— Хорошо, если ты меняешь… меняешь рог на удовольствие…то я согласна. Я… можно… и… Ооооуу…

Элли опять прижалась к пальцам и окончательно потеряла дар речи.

На щеки плеснуло краской стыда, но это видели только муравьи.

— Хммм…

Теперь в голосе сатира однозначно слышалось предвкушение. И самое забавное, что Элли его разделяла.

8. 8.

Вчера Крэю исполнилось триста. Хорошее число. Значимое.

Вроде и не юнец прыщавый, но и не развалина. Самое то, что надо.

Сила еще вовсю играет в мышцах, голова ясная, а вот на приключения уже не тянет.

Лень.

Да и зачем? Отвоевал свое. Откусил у соперника большую часть леса. Дракона, который попытался отжать территорию — выгнал. Вон, до сих пор чешуя вокруг камина разложена.

Праздновать день рождения он не стал. А смысл? Что в мире изменилось от того, что триста лет назад маленький сатир посмотрел на мир, а мир посмотрел на него? Ничего не изменилось. Значит, и отмечать нечего. Пустое.

Да и кого позвать на праздник? Медведя или могильную хтонь?

Медведь, конечно, придет. Он Крэя любит.

Будет лежать клубком у очага и урчать, а еще, опираясь на мохнатый бок, удобно вырезать из дерева. Натрясет на пол клещей и шерсти. Выметай за ним после.

Потом сожрет все, до чего дотянется, а ночью еще и в погреб проникнет — кадушку с капустой разорять. Вот вроде нормальная зверюга за мясом должна лезть, а этот ненормальный до капусты. А капусту Крэй и сам любит. Жаль, ее редко на алтарь приносят в жертву. Все время норовят то зайца дохлого несвежего подложить, то перепелку, которая от старости клюв склеила. Охотнички…

Могильная хтонь тоже придет. Как гость она нетребовательна — не ест вообще. Но будет радостно сосать магию, пока не разбухнет до неприличных размеров. Потом та еще история ее обратно в склеп запихнуть — крышка у саркофага не закрывается. Да и сейчас в древних могильниках слишком топко, ливень недавно был, а там низина.

Больше соседей у Крэя не было. Второй сатир жил за овражным разломом — милях в десяти севернее. Друг другу не мешались, но и не враждовали.

Охотники из ближайших деревень предпочитали огибать владения Крэя по широкой дуге и зверя били на опушках или подальше к горам. А после того, как Крэй подвесил над алтарем троих браконьеров, что забили медведицу с медвежатами — дуга стала еще шире. Уж больно за нежное место подвесил.

Крэю не нравились люди в целом, без разбора. Они были шумные, вели себя хуже бурундуков и убивали все, к чему прикасались. Когда-то давно, когда трава была зеленее, а местные бароны глупее, один из них решил проучить сатира и явился требовать признать его господином.