Каменная сладость прощения - стр. 2

– Эй, ты не ответила на вопрос. – Я пристально смотрю на отражение Джейд в зеркале, она качает головой и берет палетку теней. – Ты же не ответила.

– Не хотела никого обижать.

– Ты всегда так. Слишком мягкая, на мой взгляд.

– Да уж, точно. Даже когда жаловалась на того заносчивого шеф-повара в программе на прошлой неделе – Мейсон Как-Его-Там, – который односложно отвечал на все вопросы. А что делать, раз приходится думать о рейтингах? А теперь еще и эта Клаудия. – Я поворачиваю голову к Джейд. – Я говорила тебе, что Стюарт подумывает сделать ее моей соведущей? Я, наверное, устарела.

– Закрой глаза! – велит она, нанося кисточкой тени мне на веки.

– Эта женщина всего шесть недель в городе, а уже популярнее меня.

– Ничего подобного, – возражает Джейд. – Ты в этом городе уже давно своя. Но это не помешает Клаудии Кэмпбелл попытаться захватить власть. Она не внушает мне доверия.

– Не вижу ничего страшного. Она амбициозна, это верно, но кажется мне вполне симпатичной. Меня больше беспокоит Стюарт. Он только и думает о рейтингах, а мои в последнее время…

– Черт, знаю! Они опять поднимутся. Говорю лишь, что тебе надо быть начеку. Мисс Клаудия привыкла побеждать. Вряд ли начинающая ведущая из WNBC Нью-Йорка может надеяться на нечто большее, чем место в утренних новостях.

В тележурналистике есть своя неофициальная иерархия. Большинство из нас начинают ведущими пятичасовых новостей, что означает подъем в три ночи ради аудитории из двух человек. Только через девять месяцев такого изнурительного графика мне повезло попасть в новости на выходных, а вскоре в дневные новости, и на этом месте я задержалась на четыре года. Разумеется, работа в вечерних новостях рассматривается как главный приз, и мне посчастливилось оказаться на канале WNO в нужное время. Тогда как раз ушел на пенсию Роберт Джекобс или, если верить слухам, его заставили уйти, и Присцилла предложила мне его место. Рейтинги взлетели. Вскоре я уже работала день и ночь, вела благотворительные мероприятия, церемонии по сбору средств и празднования по случаю Марди Гра. К моему собственному удивлению, я стала местной знаменитостью, и это до сих пор не укладывается в голове. Мой стремительный взлет не остановился на вечерних новостях. «Город-полумесяц» влюбился в Ханну Фарр, как говорили, и два года назад мне предложили вести собственное шоу. Ради этого большинство журналистов готовы на все.

– Ох, не хочется огорчать тебя, солнышко, но «Шоу Ханны Фарр» уже не на первых строчках рейтингов.

Джейд пожимает плечами:

– А по мне, это лучшая программа в Луизиане. Поверь мне, Клаудия исходит слюной. Если она здесь, то единственное место, на которое она метит, – это твоя работа. – Звонит телефон Джейд, и она смотрит на экран. – Не возражаешь, если отвечу?

– Нет, конечно.

Я радуюсь образовавшейся паузе.

Не хочу говорить о Клаудии, яркой блондинке двадцати четырех лет, моложе меня на целых десять лет. Ну почему ее жених живет именно в Новом Орлеане, а не в любом другом городе? Молодая, красивая, талантливая, да еще и помолвлена! Обошла меня по всем статьям, включая личную жизнь.

Джейд повышает голос:

– Ты серьезно? Ведь у папы намечено посещение врача в Медицинском центре Западного Джефферсона. Вчера я тебе говорила.

Я напрягаюсь. Это ее почти уже бывший муж Маркус, отец их двенадцатилетнего сына, или Засранец, как она с недавнего времени его называет.