Каменная сладость прощения - стр. 10

– У меня? За что же?

– Да, у тебя. – Я вкладываю мешочек ей в руку. – Знаю, как ты любила наш дом «Эванджелина». Прости, что не заботилась о тебе лучше, чтобы ты могла там остаться. Следовало бы нанять помощницу…

– Не говори глупости, дорогая. В той квартире не было места для второго человека. А «Гарден-Хоум» мне вполне подходит. Здесь я очень счастлива, и ты это знаешь.

– Все же мне хочется, чтобы ты приняла этот Камень прощения.

Она поднимает голову, и ее невидящие глаза смотрят прямо мне в лицо.

– Признайся, что немного хитришь. Хочешь поскорее передать кому-то камни, чтобы подготовить сюжет для Чикаго. Считаешь, мы с Фионой Ноулз отлично подходим для того, чтобы замкнуть Круг всепрощения?

– Разве это так плохо? – изумленно спрашиваю я.

– Просто ты выбрала не тех людей. – Ощупью найдя мою руку, она кладет мне на ладонь камешек. – Не могу его принять. Есть люди, которые больше меня заслуживают того, чтобы ты попросила у них прощения.

Признание Джека вновь обрушивается на меня тысячами острых осколков. Прости меня, Ханна. Да, я переспал с Эми. Всего раз. Это больше не повторится, клянусь тебе!

Я закрываю глаза:

– Прошу тебя, Дороти. Знаю, ты считаешь, что я разрушила жизнь твоему сыну, ведь я разорвала нашу помолвку. Но нельзя всю жизнь ворошить прошлое.

– Я не имею в виду Джексона. – Дороти четко произносит каждое слово. – Я говорю о твоей матери.

Я бросаю мешочек ей на колени, словно одно его прикосновение обжигает.

– Нет! Слишком поздно говорить о прощении. Есть вещи, о которых лучше забыть.

Будь отец жив, он согласился бы со мной. Он любил повторять, что поздно косить поле, когда оно перепахано. Если только не хочешь увязнуть в грязи.

Дороти шумно вздыхает:

– Я знаю тебя с тех пор, как ты переехала сюда, Ханна: девочка с большими мечтами и добрым сердцем. Я многое узнала о твоем замечательном отце, который в одиночку растил тебя с подросткового возраста. Но ты почти ничего не рассказывала о своей матери – лишь то, что она променяла вас на нового мужчину.

– Я не желаю ничего о ней слышать! – Я чувствую, как сильно колотится сердце, меня злит, что женщина, с которой я не общалась больше десяти лет, все еще вызывает во мне бурю эмоций; Фиона сказала бы: «Такова тяжесть обиды». – Мама сделала свой выбор.

– Возможно. Но мне всегда казалось, здесь кроется что-то еще. – Дороти отводит взгляд и качает головой. – Прости, мне следовало давно поделиться с тобой своими мыслями. Это всегда тяготило меня. Возможно, я боялась потерять тебя. – Она нащупывает мою руку и снова кладет камешек мне на ладонь. – Ханна, тебе необходимо помириться с мамой. Время пришло.

– Ты неправильно понимаешь. Я простила Фиону Ноулз. Второй камешек предназначен тому, у кого я хочу получить прощение, а не тому, кого хочу простить.

Дороти приподнимает плечи:

– Даровать прощение или просить о нем. Не думаю, что для этих Камней прощения существует какое-то непреложное правило. Смысл в восстановлении гармонии, не так ли?

– Послушай, Дороти, но ты не знаешь всей правды.

– Думаю, что и ты тоже, – говорит она.

Я пристально смотрю на нее:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Помнишь тот последний раз, когда здесь был твой отец? Я тогда жила в «Эванджелине», и вы все пришли ко мне на обед?

Тогда папа приезжал в последний раз, но в тот момент мы этого даже не предполагали. Он выглядел загорелым и счастливым, как всегда находясь в центре внимания. Мы сидели на балконе в квартире Дороти, пили вино, шутили и смеялись.