Как выжить королеве - стр. 27
– Прости, что посадил вас вместе, это моя вина. – Он покосился на мёртвого доктора. – И раз это моя вина, мне и отвечать. Не бойся, я тебя защищу.
Демьен резко посмотрел мне в лицо. В сгущающейся темноте его глаза казались особенно тёмными и не отражали свет, как будто глазницы мёртвого. У меня снова задрожали руки.
От жалобного плача Северина мне самой хотелось плакать. Но я сдержалась. Пусть у меня разрывалось сердце, но Северин всего лишь перевозбудился от алхимической смеси, и на свежем воздухе это скоро пройдёт.
***
Сопровождение устроило ту ещё суету: без лошадей эта карета ехать не могла, идти до других слишком далеко, а если подгонять карету сюда, то для разворота придётся проехать по дороге дальше… В итоге решили попросить у кого-нибудь из девушек дамское седло, чтобы я доехала до перекрёстка.
Все эти обсуждения и решения я пережидала в карете. Голова была словно в тумане, в висках стучало: «Александр меня убьёт. Или нет? Или убьёт». Демьен стоял у кареты, как страж, но я не могла прятаться в ней вечно.
Даже то, что Северин, наконец, успокоился, меня не утешало.
Когда подвели чёрную лошадь с дамским седлом, я передала Северина протянувшему руки Демьену и осторожно выбралась из кареты. Уже наступили сумерки, снег припорошил разбрызганную по дороге кровь и трупы зарубленных лошадей.
Вокруг хватало всадников из гвардии и гостей. Николас Вестфол маячил неподалёку с довольно серьёзным видом.
Взглядом я искала Александра.
Он стоял в стороне и проводил пальцами по морде своего коня снова и снова, словно в забытьи. Рядом с ним слуга держал чистую горностаевую мантию, но Александр оставался в залитой кровью.
Демьен шагнул в сторону и закрыл мне обзор на него:
– Поторопись, становится холоднее.
Обычно я хорошо держалась в седле, но в этот раз чуть не упала. Всё тело закоченело, мне было ненормально жарко, и туман в голове усилился. Северина повёз лично Демьен. Я так задумалась о последствиях своего поступка, что только забравшись в следующую карету и увидев мраморное изваяние, поняла, что нас с Северином посадили напротив статуи Флоры.
Она безмятежно улыбалась. И моё пылающее тело охватил холод: вот бы оказаться на её месте. Пусть она рано умерла, но до этого её любили, о ней все заботились. Драгоценная дочь богатой семьи попала под опеку своей родственницы королевы Катрины. Александр, несмотря на простое происхождение Флоры, готов был положить к её ногам всю Леонию. Их ребёнок был бы для него драгоценным и обожаемым. Александр любил её до сих пор, даже не посмотрев на меня толком, не позволив предложить свою верность, не разрешив мне – навязанной, но всё же его жене – сказать и слова.
Флора получила всё, о чём я не смела мечтать.
Моё сердце как будто остановилось.
Такой резкой, болезненной зависти я не испытывала даже к Элеоноре.
***
В дороге я уснула, и это немного разогнало туман в голове. До дворца мы доехали без происшествий. Возможно, из-за присутствия Демьена, но слуги были со мной любезны. Нам с Северином выделили роскошные покои в той части дворца, где проживали представители королевской семьи. Вызванный Демьеном доктор проверил Северина, а мне дал отвар, смягчивший зуд в горле и окончательно приведший в чувство.
Мне представили перешедших в моё частичное подчинение двух горничных и четырёх охранников от герцога Вестфола. Тот не собирался оставлять Северина без присмотра и передал набор алхимических пластин размером с ладонь каждая. Ими тоже можно было проверить еду на яды, но для этого надо касаться ими продуктов. Это намного менее удобная штука, чем перстни, способные ощутить присутствие яда даже на расстоянии.