Как влюбить в себя босса за 80 дней - стр. 4

Мне двадцать восемь. Я молодая и красивая. Новые цели поставлены. И у меня есть ровно восемьдесят дней, чтобы выполнить программу-минимум. А кое-кто ещё не раз локти будет кусать и рыдать кровавыми слезами. Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Это про Мишу.

Телефон в руках взорвался тяжёлым роком.

– Завтра, в восемь, я заеду за тобой. Форма одежды – деловая, – инструктирует меня Георг. Голос у него жёсткий и далеко не братский, но меня это не пугает.

– Понял, принял, запротоколировал! – даю понять, что готова как пионер, и жму на «отбой». Сейчас важно, чтобы он ни о чём спрашивать не начал. Морально не готова делиться с братом семейным крахом. У меня есть, с кем душу отвести и кто не будет ржать, когда я о корвалолчике расскажу и мокрой проплешине бывшего супруга.

– Ань, приезжай, а? – прошу подругу.

– Та-а-ак, – тянет она, по моему голосу понимая, что я убита. – Рубина, ты там держись и готовь бокалы! Скорая помощь уже в пути!

За что я люблю подругу, так это за чуткость и метеоризм. Тьфу, метеорство… Короче, за умение быстро реагировать!

3. 3. Новая жизнь начинается с кошмаров

Анжелика

По натуре я педант. При всех разнообразных талантах и достоинствах домохозяйки со стажем, я никогда не позволяла себе опоздать, дать обещание и не выполнить, махнуть рукой и кого-то подвести.

Вот так и сегодня, в знаменательный день, я встала по будильнику на автомате. Выпила кофе, приняла душ, надела приготовленные вещи и ровно в восемь выползла на свет божий.

Вовсю светило солнце. Измученные нарзаном мозги и глаза пытались свернуться от боли, но мужественно терпели. С невозмутимым видом я напялила на нос «авиаторы»: пусть мир отражается в их зеркалах, а на мои глаза смотреть нечего.

Георг подозрительно хрюкнул. Он тоже тот ещё зануда: ждал, как принц, у подъезда. И не позвонил, стервец. Проверял меня на вшивость. Обойдёшься, старший брат, я не та, кого ты можешь подловить. Я бы вышла к тебе сегодня даже мёртвая. Впрочем, я не очень далека от этого состояния.

– Что отмечали? – спрашивает он, как только я усаживаюсь в салон его крутой тачки.

– Э-э-э… поминки справляли, – говорю полуправду. – Миша в очередной раз от меня ушёл.

– Надеюсь, ты больше не пустишь этого козла на порог, – в голосе брата – железная стружка. И горе тому, кто захочет сейчас пройтись босиком рядом с ним.

– Нет. Срочно развожусь.

– Теперь понятно, почему ты решила наконец-то послушаться старшего брата.

Я хочу попросить, чтобы он не нудил – и так плохо, но Георг всегда был понятливым – догадался и без слов, и я немного выдохнула, устраиваясь поудобнее на сиденье. Надеюсь, ехать нам долго, я успею немного вздремнуть. Но сон решил больше не почитать меня своим присутствием. Мысли так и лезли на злобу дня.

Анька явилась вчера с двумя бутылками – по одной в каждой руке. Жонглировала ими, как заправская циркачка. Она такая – взбалмошная, но очень милая. Шебутная, но хороший друг. Вечно растрёпанная – стиль у неё такой, глаза чуть навыкате – от природы. Поэтому она чем-то напоминает мне белку из «Ледникового периода». Причём у Аньки всегда имеется тот самый коронный орех, с которым она носится, пока её внимание не переключается на что-то другое.

– Сейчас мы всё исправим! – жизнерадостно заявила она, тряся бутылками, как маракасами. – Да здравствует свободная жизнь! Долой всех мишек и пупсиков! Даёшь эмансипацию и независимых женщин!