Как влюбить в себя босса за 80 дней - стр. 19
Я стою перед ней, расставив широко ноги – угрожающая поза. Я подавляю. Уничтожаю. Сверлю взглядом. И не такие, как она, ломались. Но у Егоровой, кажется, предохранитель сгорел.
Она не спеша поправляет на груди блузку, проходится ладонями по пиджаку и бёдрам, картинно расцепляет сплетённые ноги и легко поднимается со стула. Кажется, я переборщил. Она близко, опасно близко. В висках начинает тарабанить пульс. Болезненные толчки.
– Да, босс, – хватает Лика меня за галстук, – будет сделано, шеф. Слушаюсь, господин начальник, – выдыхает она мне в лицо, и я перестаю себя контролировать. Алые губы почти касаются меня. Флюгер делает стойку, в грудь бьёт огромными кулачищами дикий Кинг-Конг. Мне остаётся лишь издать клич бабуина в брачный период, но я как-то умудряюсь держать себя в руках.
– А это вам на память о сегодняшнем дне, сударь Большая Шишка.
Я не успеваю уклониться, и Лика оставляет на щеках и носу жирные отпечатки своей безобразно-кричащей помады – три стремительных клевка, и я похож на клоуна. Она бы и до лба дотянулась, но я наконец-то реагирую.
– Что ты себе позволяешь? – рычу, хватая её за плечи. Больше всего на свете хочется её на место поставить и впиться в уже не такой яркий рот.
– Благодарю вас, Александр Сергеевич, за незабываемый день в моей жизни! – снимает она брезгливо мои ладони со своих плеч и, покачивая бёдрами, затянутыми в алую юбку, уходит.
Я в бессильной ярости смотрю ей вслед. Она меня сделала: я не могу кинуться за Ликой и проучить: на лице моём – отпечатки её губ. Если я сейчас выбегу – завтра о моей боевой раскраске не будет шептаться только ленивый.
10. 10. Ну, Одинцов, погоди!
Анжелика
Ещё одна такая выходка, и никто два месяца меня здесь держать не будет. Не то, чтобы я так дорожила этим местом. Но за сегодняшний день я поняла одно: это лучше, чем сидеть дома и киснуть. К тому же, есть возможность Одинцову насолить. Вот кто при здравом уме и памяти упустил бы такой шикардосный случай? Не я – точно.
– Как прошёл твой первый рабочий день? – Георг в позе ленивого гепарда опирается бёдрами о свою крутую тачку. Гад. Но ждал, а это значит, мне не придётся такси вызывать.
– С переменным успехом, – буркнула я, усаживаясь на переднее сиденье. Ловлю слишком внимательный взгляд брата.
– Что не так? – щетинюсь ежом. – Ищешь синяки и боевые шрамы?
– Гкхм, – прячет Гошка смеющиеся глаза, – у тебя помада размазалась, – показывает он пальцем на свою нижнюю губу.
Я чуть не взвыла в голос. Вот чёрт, а! Лихорадочно роюсь в сумочке, достаю пудреницу с зеркалом. Так и есть. Вид такой, будто меня целовали взасос. Размазала, наверное, когда пыталась до лба Одинцова дотянуться.
При воспоминании о том, как господин босс выглядел, когда я уходила, сладко ноет под ложечкой и хочется смеяться.
– Поехали уже домой, – поправляю я макияж и устало откидываюсь на сиденье.
– И всё? – возмущается брат. – А подробности? Бонус для брата, который выиграл приз?
– Вот когда сорвёшь Джек-пот, тогда и поговорим, – сжимаю крепко губы, чтобы ничего лишнего не сболтнуть. Обойдётся. Ему цирк, а мне работать, пахать как лошади.
– Ладно, – ворчит Гоша, – я у Одинцова расспрошу.
Ну-ну, удачи тебе, брат Георг. Жаль, упустил отличный шанс пообщаться сразу. И боевую раскраску оценил бы, а заодно эпитетов разных наслушался. И в свою сторону, и в мою. А я, между прочим, предлагала жить дружно. Не захотел. Его от меня, судя по всему, тошнит.