Как влюбить в себя босса за 80 дней - стр. 18

Почти не изменилась. Повзрослела, конечно, оформилась. Изгибы и прелести у неё теперь не просто хороши, а почти идеальны, на мой вкус. И чем дольше я на неё смотрел, тем больше умилялся и находил поводы повосхищаться. Организм выдавал жуткий дисбаланс: твёрдость нижней половины тела сигнализировала о мягкости верхней. Разжижение мозгов – вот как это называется.

Я разозлился. Отключил монитор и погрузился в работу. Но выглядело это как в древней бородатой школьной поговорке: смотрю в книгу – вижу фигу. Её я видел, Лику. Ведьму проклятущую. А мне два месяца нужно выдержать. Два месяца! Это уже почти как заклинание.

Близился вечер. В пять я бросил все дела и тупо следил, как движется секундная стрелка. Она отсчитывала время, а я входил в штопор. Я сам себя боялся. И, наверное, лучше позвонить Лике и отменить экзекуцию. А то я за себя не ручаюсь. Но Ликиного телефона у меня не было, звонить этому братцу-кролику Георгу я не хотел.

Кстати, вот подлец высшей марки: бросил меня в омут своей ненаглядной сестрицы и свинтил. Ни разу не поинтересовался, как она, получается ли у неё. И сколько нервных клеток у меня за сегодня сдохло.

Ровно в шесть – стук каблучков по коридору. Как в сердце гвозди – цок-цок, цок-цок. Секретаря я чуть раньше отпустил. Мне сейчас свидетели не нужны. Неизвестно, как мои великие чакры себя поведут.

Лика картинно стучит в дверь: раз, два, три и сразу же входит. Она устала – это видно. Причёска растрепалась, лицо осунулось. Ещё бы: почти весь день на ногах да ещё в таких туфлях.

– Присаживайтесь, Анжелика Антоновна, – сухо киваю на стул и смотрю, как она элегантно садится и скромно сжимает колени. Красивые лобастенькие коленочки. С трудом отвожу взгляд и подавляю в себе желание сглотнуть, как мальчик, впервые увидевший на картинке полуобнажённую девушку.

– Может, зароем топор войны, Саш? – утомлённо говорит она, но вот это её панибратство перечёркивает все благие намерения.

– Александр Сергеевич, – поправляю её. – И никак иначе, Анжелика Антоновна. Субординация – первое правило совместной работы.

Лика послушно кивает. Сдулась? Сдалась? Вот так быстро? Кажется, я чувствую разочарование.

– Красный костюм выкиньте на помойку. На работе – спокойные тона в одежде. Дресс-код называется. Но так как вы никогда и нигде не работали, на сегодня вам прощается ваш вызывающий внешний вид. И туфли на каблуках – перебор. Думаю, вы это сами уже поняли.

Я методично, слово за слово, уничтожаю её. Разношу в пух и прах всю её работу. По пунктам, не стесняясь. Жёстко и деловито. Но, наверное, жёстче, чем обычно.

Лика сидит, как палка – слишком прямая. Лицо спокойное, как на иконе. Благостное. И я слишком поздно понимаю, что это не смирение, а ядерный взрыв, что медленно зреет в её реакторе.

Как только я умолкаю, она расслабляется. Двигает пятой точкой по стулу, устраиваясь поудобнее, и закидывает ногу за ногу.

– Ты всё сказал? Александр Сергеевич Пушкин?

Я терпеть не могу, когда вместо моей фамилии приплетают великого русского поэта. Она это прекрасно знает и намеренно меня злит.

– Завтра ты приходишь на работу в нормальном виде, с документами. Оформляешься официально в отделе кадров с испытательным сроком два месяца, – цежу слова, и они звучат как угроза. – У тебя есть два месяца, Егорова, чтобы стать человеком. А теперь – на выход.