Как приручить холостяка - стр. 16
Я решила рассмотреть этот вариант, когда переехала в Москву, потому что часики тикают и сорок, которые меня так пугали когда-то, уже не за горами. Если мне не светит крепкого плеча рядом, то придется решать насущные вопросы самостоятельно.
– К психиатру записалась? – бурчит себе под нос Кирилл Сергеевич, но я всё равно слышу, что он говорит.
– Вы охренели? – замираю.
А, с другой стороны, – шел бы он нахрен, шантажист сраный! Весь такой зайчик, а чуть что не по его – сразу хамло просыпается.
– Что, угадал? – бросает на меня хмурый взгляд мужчина и размашисто расписывается в акте. – Могу без очереди провести, если надо.
– Идите вы в жопу! – выдыхаю и вырываю у него из рук лист. – Вести себя нормально научитесь!
– Да что ты говоришь? – щурится он. – Надо было тебя на дороге оставить, чтобы колесо до вечера меняла.
– За колесо спасибо, – усмехаюсь. – Но и я вам навстречу с аварией пошла.
– Я не просил.
– Я тоже не просила, – сообщаю язвительно. – Так что, если совести нет – вызывайте гаишников. Других же способов остановить меня все равно нет.
Выхожу из кабинета, как можно громче хлопнув дверью.
Нервничаю. А вдруг и правда у меня будут проблемы, если я уеду? Теоретически – могут быть, наверное. И в то же время... и в то же время... я не могу поверить, что Кирилл Сергеевич поступит так подло и вызовет ГАИ. Совсем не знаю, откуда такая уверенность.
Быстро иду по коридору. Тут и там мелькают сотрудники, как обычно суетящиеся в бесконечном потоке пациентов. Стараюсь не смотреть по сторонам. Хватит думать о других – пора бы уже подумать о себе.
Я только и делала, что была удобной и входила в положение. К чему это привело?
Распахиваю дверь травматологического отделения и выхожу на улицу. Сейчас тут влажно и холодный ветер. Подскальзываюсь на лестнице и, чертыхаясь сквозь зубы, направляюсь к “Ладе”.
Если бы я догадалась сфотографировать наши машины сразу после аварии, то можно было бы вообще ни о чём не переживать. Но сейчас меня гложет червячок сомнения.
С другой стороны, если этот человек сейчас сделает мне подлянку с лишением прав, то я лишь сильнее уверую в то, что с мужчинами лучше дел вообще не иметь, и решение родить от донора – самое верное. Пусть это будет мне знаком.
Выезжаю со стоянки и, огибая здание травмы, замечаю, как на крыльцо выходит Кирилл Сергеевич и, прикуривая, провожает меня пристальным взглядом. Наверное, впервые за всю жизнь мне хочется показать какой-нибудь неприличный жест ему в окно, но вместо этого я делаю каменное лицо и проезжаю мимо.
На выезде останавливаюсь возле шлагбаума и жду, когда мне его откроют, но охранник не торопится пропускать меня. Сигналю – бестолку.
– Заснул он там, что ли? – выхожу из машины и стучу в окошко домика.
– Извините, откройте шлагбаум, – наклоняюсь к нему, когда появляется щёлочка.
– Нам передали, что вас нельзя выпускать, – смотрит он на меня так, будто я какая-то рецидивистка.
– В смысле нельзя? – возмущаюсь. – Я проверяющая!
– И что? – повышает в ответ голос охранник.
– Да этот ваш... – пытаюсь вспомнить фамилию травматолога, – этот ваш козёл совсем охренел!
Понимаю, что спорить бесполезно, и возвращаюсь в машину. Сейчас я позвоню главврачу и такое устрою!..
Достаю акт, торчащий из сумки, потому что фамилия травматолога, хоть убей, вылетела у меня из головы. Смотрю на строчку в самом низу и вскидываю брови.