Как приготовить дракона - стр. 18
— А у вас большие крылья, Гарри? — вырвалось у меня.
— Полагаете, размер имеет значение? — со странной улыбкой спросил он.
— Думаю, да, — неуверенно ответила я. — Для скорости, маневренности полета…
— И вы, значит, хотели бы взглянуть на моего дракона, — понял Гарри, и я часто-часто закивала.
Виктор обзавидуется! И Мила! И все! А может, он прокатит меня над Лоханками? Только представив ветер, свистящий в ушах, я покрылась мурашками от восторга. А Гарри, глядя на меня, принялся неспешно расстегивать рубашку.
— Что вы делаете? — напряглась я.
— Раздеваюсь, — невозмутимо ответил он. — Это чистый шелк. Вы ведь не хотите, чтобы моя рубашка порвалась при обороте?
Я кивнула, а потом пожала плечами. Не хочу, наверное. Хотя какая мне разница?
Сняв рубашку, Гарри повесил ее на сучок березки, а я быстро отвела взгляд. Еще не хватало, чтобы герен подумал, что я на него пялюсь. Он снова подошел к краю утеса, а я посмотрела ему в спину. Красивая спина. Широкие плечи, узкая талия, никакого жира, кожа гладкая такая, чистая, ни родинки…
— Правда, это вам дорого обойдется, — заявил Гарри.
— Что? — не поняла я.
— Вы хотите увидеть дракона, — пояснил он, повернувшись ко мне, — но, согласитесь, это уникальное зрелище. Когда еще следующего пришлют? К тому же оборот потребует от меня усилий. Так что, скажем, пять золотых.
— Я дам вам в рог подуть, — тут же предложила я. — То на то выйдет.
Гарри усмехнулся и взялся за завязку штанов.
— Я передумал. Рог — явно фальшивка.
— Ну, знаете, я пока тоже не уверена, что ваш дракон потянет на пятерку, — возмутилась я.
— Обижаете, — сказал Гарри, снимая штаны.
Я быстро закрыла глаза рукой, но потом, растопырив пальцы, выглянула. Гарри стоял ко мне спиной, в голубых трусах в цвет глаз, и смотрел куда-то вдаль.
— А что насчет поцелуя? — вдруг предложил он, не оборачиваясь.
— Мои поцелуи не продаются, — с достоинством произнесла я, хотя в глубине души и зашевелился червячок сомнений: да, поцелуй — это очень интимно, но пять золотых!
— Я так и понял, — кивнул Гарри, а потом разбежался, оттолкнулся от края утеса и спрыгнул вниз.
Ахнув и вскочив с пенька, я подбежала к обрыву, отпрянула из-за взмывшей утки, всполошено улетающей прочь, а потом посмотрела вниз. По темной воде расплывались круги, но Гарри не было видно. Кристально прозрачная вода озера под солнечными лучами блестела серебром и искрилась так, что глазам больно. Вся, кроме омута, уходящего вглубь круглым черным провалом.
Прикусив губу, я отчаянно всматривалась вниз, а после скинула сапоги. Плавала я хорошо, с самого детства. У нас в Лоханках все дети плавают как лягушата и воды не боятся, но от омутов даже самые отчаянные сорванцы инстинктивно держатся подальше. Да что говорить, даже утки — и те через омут не плавают!
Прямо в центре черной дыры вынырнул Гарри и помахал мне рукой.
— Вода отличная! — выкрикнул он, тряхнув головой, чтобы убрать волосы, прилипшие ко лбу. — Прыгай сюда, Кэти!
Задохнувшись от возмущения, я схватила сапог и швырнула им в дракона.
— Ты… Ты… Дурак! — выкрикнула я.
Сапог булькнул, набрав воды, и пошел на дно.
— А ну, выбирайся! — приказала я и, топнув босой ногой, поморщилась, угодив пяткой по камню. — Там опасно!
Набрав в грудь воздуха, Гарри снова нырнул, и я в отчаянье прижала руки к груди.