Как перевоспитать хулигана - стр. 28

Как там учил психиатр? Считаем до трёх, чтобы не довести до бытового убийства. Раз. Два. Типа, три... Не помогло. Молча закатываю рукава. Чтоб не мешало. Отработанная годами схема.

— Русечка, не надо, — блеет едва разборчиво мать, когда костлявый зад гостя отрывается от табуретки. Чё-то верещит, брызжа слюной, но у меня в такие моменты звуки автоматически отключаются. И желание рассыпаться в угрозах.

Как показывает практика, наутро потом всё равно их не вспоминаешь. И кто морду тебе разбил тоже. Результативнее подождать опохмела и вот тогда доходчиво объяснить, что данный адрес стоит ради собственной безопасности навсегда забыть.

Открытая входная дверь ждёт салюта. В полёт отправляется сначала гортанно всхрипнувшая неповоротливая туша, с кряхтением встречающая физиономией грязную плитку лестничного пролёта, а следом и его манатки. Запираются замки. Мусор, говорят, на ночь выбрасывать нельзя, но я в приметы не верю.

— Русечка, прости, — мать выползает ко мне бледной тенью. Единственные яркие краски — аляпистые узоры на халате.

— Спать. Живо.

— Я не...

— Спать. ЖИВО.

Жду пока тело послушно скроется в комнате, а пружины старого дивана заскрипят подтверждая, что упали именно на него, а не мимо. Только после этого иду на балкон за тазом. Пригодится и не единожды. Теперь всю ночь придётся караулить её, чтоб рвотой не захлебнулась. Зашибись. Не дай бог очередной запой.

8. Глава 7. Нежданный гость

POV Василиса

Неделю. Он не появляется в универе почти всю следующую неделю. Не то чтобы меня это очень волнует, но... Да ну блин, он же лихачит как придурошный, а если что-то случилось? Правда тогда, наверное, учебка была в курсе. Хотя... С какой такой радости Рымарь стал бы кому-то докладываться? Мы ведь для него шелуха.

Стоп, а как бы он сказал, если бы его, допустим, грузовик переехал?

Тьфу.

Бельичевская, вот тебе-то какое дело, а? Тебе на него оранжево, фиолетово, сиренево и далее по цветовой палитре. Акстись и прекрати каждый раз искать его взглядом, заходя в аудиторию. На тебя и без того косо таращатся. Все ж знают, что мы тогда уехали вместе из клуба. Откуда-то.

Один, видимо, увидел и быстренько передал по цепочке. Элька вовсе на меня теперь обижена, будто я её самолично бортанула. Вообще превосходно. Ко мне-то какие претензии? Я не совершила ничего того, за что мне должно быть стыдно. Не совершила же? Но отдуваюсь в одиночку. И где справедливость, я вас спрашиваю?

Руслан, как явление Христа народу во время крещения, нарисовывается лишь в четверг. Вернее, как нарисовывается: до лекций так и не доходит, но я случайно пересекаюсь с ним в бухгалтерии.

Декан просила проставить печати, я пошла, ну а там он. Склонившись над столом, заполняет какие бумаги. Стоя, в косухе своей треклятой, выставившей меня полной дурой, и с зажатыми в кулаке ключами от мотоцикла. Будто заскочил мимоходом и задерживаться не собирается.

— Привет, — здороваюсь исключительно из вежливости. Воспитание, куда б деваться.

— И тебе, — всё, чем меня удостаивают — небрежным кивком. Класс. Именно так, по всей видимости, и должны общаться парни с девушками, которых совсем недавно зажимали в углу.

— Неслабо ты загулял.

— Был занят.

— Чем-то, что важнее учёбы?

— Да.

— Самолюбованием? Зеркало ещё цело или уже треснуло от твоих страстных поцелуев?