Как освободить дракона - стр. 13
Вокруг костра на берегу Разбитого Сердца повисла тишина.
Лунная дорожка поблескивала на мягко плещущих волнах, и отражения стоящих на якоре кораблей в заливе плясали в лунном свете.
В болотах перекликались призрачными голосами необычайки: «Ты-где-е-е? Ты-где-е-е?»
И все сидевшие вокруг костра повернулись к громадному горбатому, зловещему силуэту острова Берсерк на юге. Он казался припавшим к земле на горизонте зверем, погруженным в тоску и печаль. И, словно по заказу, Заполночная Церемония подошла к торжественному финалу, и вой взмыл до небес. Казалось, тысяча фурий завопила от зубной боли, и вершины деревьев на Берсерке закачались, хотя ветра не было.
Что там творится?
Иккинг совсем, вот ничуточки не хотел это выяснять.
Стоик Обширный выпрямился во весь свой геройский рост и положил руку Иккингу на плечо.
– МОЙ СЫН соберет мед Берсеркских пчел или ПОГИБНЕТ, пытаясь его добыть! Верно, Иккинг?
– Верно, – нервно отозвался мальчик.
– Вот это я и хотел услышать! – проревел СТР Страхолюд. – Как насчет свадьбы в День середины лета? Это дает вам массу времени для ги… э… для сбора меда. Так что жду вас в Страхолюдском замке наутро в День середины лета, ровно в пять часов, с ну… скажем… пятью горшками Берсеркского меда. Договорились? ТАК. – СТР с довольным видом потер руки. – Думаю, теперь все дела улажены. Ты же не станешь возражать, если я заберу этот трон с собой, Стоик? Все выброшенное на этот берег принадлежит МНЕ.
Пока Страхолюды не отбыли, Иккинг задал будущему тестю еще один вопрос.
– Камикадза, – сказал он, – Бой-баба, которую мы ищем. Вы не видели ее, ваше страхолюдие?
– Хмм, – отозвался СТР. – Камикадза – это мелкая белобрысая девчонка примерно вот такого роста, с волосами, по которым рыдает гребень, и ужасной привычкой забираться без спросу на мою территорию и тырить красивых редких капризавров? Только СТР Страхолюд может владеть капризавром, а любому, кто ворует у МЕНЯ, следует преподать ужасный урок.
– Она, – подтвердил Иккинг.
У него снова возникло ужасное ощущение, будто он тонет.
– Никогда в жизни ее не видел, – заявил СТР с одной из своих особенно мрачных улыбок. – До свидания, Иккинг Кровожадный Карасик Третий.
6. Одна-одинешенька
Тем временем совсем неподалеку Камикадза пела сама себе в темноте.
Пела для поддержания духа.
Камикадза была не из тех девочек, кто в трудных обстоятельствах ударяется в панику.
Это пришлось кстати, поскольку она уже неделю сидела в заточении в полной темноте. Удушливая, сводящая с ума теснота древесного дупла позволяла ей коснуться обеих стен своей темницы, просто вытянув руки в стороны.
И единственный замóк, как она уже выяснила, взломать оказалось невозможно. И копать было нечем и некуда.
Но не это пугало ее, повторяла Камикадза сама себе. Боялась она только за своего дракона, Буримуху. Красавицу забрал тот ужасный человек и засунул Тор знает куда. Девочка надеялась, что Буримуху не заперли, как ее, ведь драконица не выносила замкнутых пространств.
Но за себя саму, Камикадзу, она не боялась.
Даже притом что никто из ее родных и друзей не знал, где она. Дерево, в котором ее заперли, стояло посреди леса. И снаружи оно ничем не отличалось от остальных 35 672 деревьев вокруг.
Она потерялась, окончательно и безнадежно. Даже если бы Камикадза плыла на «Буревестнике» по истерзанному бурей ночному небу и провалилась в черную дыру, и то было бы не меньше шансов, что ее найдут.