Как целует хулиган - стр. 33
— Да, я тоже так думаю! — зарылся пальцами в её волосы. — У нас же уже всё было, Марин. Было! Что теперь не так-то? Если я тебе противен, чего ты ходишь-то тогда ко мне? Ну? — Помолчал, заглядывая в самую глубину её переполненных слезами глаз. — Противен?
Она едва заметно мотнула головой.
— Нет.
— Тогда что не так?
Не ответила.
— Тогда кончай ломаться, капризулька, пойдём, лучше, любовью займёмся. Тебе понравится, обещаю.
Мягко потянул за собой, но Маринка упёрлась, и Данила психанул. Снова вжал в дверь и грубо, бесцеремонно сунув её руку себе в штаны, заставил обхватить член. Крепко сжал свои пальцы поверх её. Ткнулся раз, другой, закрывая глаза, ускоряясь. Накрывало. Так адски хотелось кончить, что просто грёбанный смысл жизни какой-то, и ничего важнее... Краем сознания понял вдруг, что уже ослабил хватку, но Маринка по-прежнему крепко сжимает пальцы, и даже робко подаёт руку ему навстречу. Сама. И от этой неожиданной мысли тут же подкинуло на вершину...
…Оргазм вышел небывало ярким и долгим. Стонал куда-то в её шею, шептал имя и, снова и снова вбиваясь в нежный кулачок, уже хотел ещё. Завтра. Потом. Всегда. Но именно с ней.
10. Глава 10
Время — ещё и семи не было, а Маринка, впервые за последние дни, уже стремительным шагом неслась к дому. Лицо горело, истерзанные поцелуями губы пульсировали.
А ведь ещё совсем немного, и она бы, наверное, решилась. В этот раз возбуждение было таким сильным, что ноги подкашивались. Чуть не доигралась. Дожилась. Как мать — с первым встречным. Меньше, чем через неделю после знакомства...
... Ну вообще-то, всё случилось уже в первый день. Вернее ночь.
Блин.
Но тогда это было по пьяни и из мести, а вот так, чтобы просто, потому что самой захотелось... Теперь было стыдно. Всё как-то неправильно, что ли. Они же с ним даже не встречаются как парень и девушка, а так, просто, не пойми что: вместе хернёй страдают, время убивают. Но этого маловато для секса, разве нет? Чем она тогда будет лучше той же Катьки? Или Кира?
Да уже ничем не лучше! Уже же всё было!
Щёки, казалось, светятся как раскалённое железо, и все вокруг это видят. А в ладони всё ещё ярко стояло ощущение: твёрдый, горячий... Трётся, с каждым мгновением напрягась всё больше... И мощно сокращается... и пальцы в липкой влаге...
От этого воспоминания, замирало сердце, и это было непонятно. Кир никогда не сходил с ума настолько, чтобы кончить в штаны, да и сама она понимала, что как-то это ненормально, и дело заканчивалось ничем. Данила же пугал своей бесцеремонностью. У такого наверняка десятки баб, вон как он ловко убалтывает, как нагло лезет со своими поцелуями. С такого вполне станется и изнасиловать, если посильнее накроет. И как бы он ни распинался, что завязал с хулиганкой, а есть в нём всё-таки какое-то отчаянное безрассудство. «Беспредельщик... Шпана отбитая...» — бурчал тогда на вокзале папа и, пожалуй, был прав.
Но в ладони до сих пор стояло ощущение, и оно до сих пор возбуждало — именно своей запретной откровенностью и стремительным напором со стороны Данилы. И это же пугало. Очень. До оцепенения.
Нормальные пацаны так себя не ведут. Кир так себя не вёл. В их паре все решения на счёт интима принимала Маринка, а Кир терпеливо ждал, хотя она видела — изводится. И это было правильно! Кир её уважал и берёг. А этот... Месячные, блин! Поимел как очередную подснятую на раз и даже ничего не понял. «Трахаться хочу... Чего ты ходишь-то тогда ко мне?.. Кончай ломаться, давай любовью займёмся...» Кир терпел почти год, а этот на третий день психанул.