Кадриль с выходом, или Проклятущий принц - стр. 37
Всякое болтали тогда о ней односельчане. В одном сходились: потеряла девка невинность. Смеялись кто отрыто, кто в кулак. Пальцами показывали. Малолеток учили, мол, не будьте как Белька! Не только самой девушке, но и всему семейству житья не стало. Подумал-подумал отец, да и отвёз дочь в город, едва ей двенадцать исполнилось. Отдал дальней родственнице в обучение швейному делу. Недолго там Белетта выдержала. Во-первых, попрекали её куском хлеба, учить ничему не хотели, а заваливали грязной работой. Во-вторых, скоро слухи о «лесных похождениях» дурочки-Бель достигли городка. Со всех сторон понеслись насмешки и подначки. Не стала она терпеть всё это, подалась в столицу. Там затеряться было куда проще.
О дороге — отдельный разговор, много пришлось повидать и натерпеться. Большой город тоже встретил без восторгов. Беглянка обошла десяток трактиров и харчевен в поисках места, еле пристроилась посудомойщицей в затрапезную забегаловку. Там и нашла её Аделайда.
— Повезло мне, иначе не скажешь, — Белетта потёрла глаза, увлажнившиеся от горестных воспоминаний. — Ведьма пришла на встречу с клиентом. Тот в бегах был, не хотел у неё в доме светиться. Если б не он! Не выжила б я там, честно. Не выжила. А податься больше некуда было.
— Ты говоришь: нашла Аделайда. А зачем ты ей понадобилась?
— Силу мою почувствовала. Дар у меня немаленький. В деревне-то никто этого не мог понять. А она сразу смекнула. Вот и позвала в ученицы. Старая уже, а заказчиков, хоть веником гони, хоть плёткой! Даже с других городов тянутся.
— Значит, помогаешь ей?
— Заболтались мы с тобой! — Белетта встала. — Луиса, наверное, все глаза проглядела.
Юлянка тоже поднялась, с сожалением оставляя удобную скамейку. Девушки взялись за руки и побрели по дорожке. На парк опускался вечер. Свежело. В светлом ещё небе проявился серебристо-белый месяц. Новорожденный — подумалось Юлянке. Она вздохнула, представив, как лёжа на камнях у входа в пещеру, смотрит на этот месяц её чешуйчатый братец: «Гоша! Потерпи ещё чуть-чуть! Завтра бал, а потом мы встретимся и полетим домой!»
[1]Карту́ш фр. cartouche — орнаментальная окантовка в виде свитка со свёрнутыми углами, от итал. cartoccio «бумажный свёрток».
9. 9. Танцы-шманцы
На третье испытание претенденткам следовало одеться одинаково — девушки должны выделяться из толпы. Пришлось Юлянке облачиться в изумительное платье василькового цвета с немного расклешённым подолом и обтягивающим лифом. Не слишком откровенное декольте открывало ключицы, чуть-чуть показывая ложбинку между грудями. Пришлось мысленно поблагодарить ведьму Аделайду за целебную суспензию: ни на шее, ни на запястьях и следа не осталось от сыпи. Как бы Юлянка не стремилась покинуть отбор, привлекать внимание посторонних чешуйками на теле не хотела. Правда, волнение может спровоцировать болезнь, прыщи появятся снова, предусмотрев это, девушка попросила Луису спрятать в бальном зале палантин, при случае можно будет прикрыться, сославшись на зябкость.
Красивые платья шли всем, и всё-таки участницы были недовольны, каждой хотелось выглядеть непохожей на остальных. В ход пошли причёски. У Лефтины на голове цирюльник выстроил увитую жемчужными нитями башню из волос. В центре каждой ячейки сверкал сапфир, гармонируя с цветом платья. Белетта подозревала, что хитрая соперница замаскировала среди синих камней Рагнарок[1], запрещённый в Копоте, и шепнула Юлянке: