Изумрудный рассвет - стр. 25

– Молодец, Юра. Ты хоть и мажор, но мажор правильный. Суть уловил. Большинство людей на Земле, по крайней мере, в то время, когда я там жил, не имели возможности заниматься чем‑то подобным. Устройства стали слишком сложными, слишком компактными. Их создание стало уделом ограниченной группы технических специалистов, по сути, отдельной касты людей, отбираемых в гильдии инженеров и учёных ещё в детские годы. Система профориентации безошибочно отсортировывала «физиков от лириков». И неизвестно ещё, кто был несчастнее – запертые в наукоградах «головастики», или плебс, беззаботно проживающий свои жизни в мегаполисах.

– А я бы, шеф, не отказался от беззаботной жизни в большом городе, – мечтательно пропел Кирилл. – Никаких тебе жутких тварей, никаких природных катаклизмов. За тебя уже обо всём подумал кто‑то наверху. Предоставил тебе работу, хату. Много свободных раскрепощённых девушек вокруг. И, главное, есть куда их повести. В городе куча развлечений на любой вкус. Чем плохо?

– Ты бы через месяц запросился обратно, балбес. Уж я‑то тебя знаю, как облупленного. Взвыл бы от тоски, и сбежал бы из этого рая.

– Ну… пожалуй. Но если б не знал, что можно как‑то по‑другому, не сбежал бы. Ты же сам сказал, что всё познаётся в сравнении. Значит, пора рассказать нам о своей скучной и никчёмной земной жизни.

– Мне, я считаю, грех жаловаться, – сказал Анатолий Иванович. – Поскольку я состоял в пресс‑службе при Новосибирском Академгородке, мне повезло по работе объездить весь земной шар. А это, как вы, наверно, можете догадаться, совсем не то, что годами сидеть на одном месте. Ведь большинство жителей планеты самой глобальной сетью привязано к определённому ареалу обитания. Да и не попутешествуешь особо в условиях энергодефицита…

Второй помощник захохотал.

– Ух ты. Мы тут выслушали увлекательную лекцию о тупой безысходности существования быдломасс, а лектор‑то, оказывается, вовсе не относился к этим самым быдломассам!

– Ничего ты, Кирилл, не понял, – расстроился Анатолий Иванович. – Мне, побывавшему во многих местах, лишь яснее была видна общая картина.

– Да ладно, скучаешь поди по Земле?

– Вот ты дурачок. Будто не понимаешь, что настоящий Савицкий никуда не улетел. Он, по всей видимости, продолжил работать журналистом дальше, как и работал, до самой пенсии. На этой планете оказался всего лишь его молодой клон. И этот клон в полном восторге от своей новой жизни. И ни за что не променял бы её на предыдущую.

Но Кирилл из вредности продолжал гнуть своё.

– Ну неужели совсем‑совсем ничего не хотелось бы оттуда перетащить?

– Хм. Странная конечно, штука… Ни за что не догадаетесь по чему я по‑настоящему скучаю иногда.

Заинтригованные, все замерли в ожидании. А капитан вовсе не спешил продолжить. Он опять откинулся на спинку кресла, будто задумался о чём‑то.

– Иваныч? – не выдержал второй помощник.

– Во, вспомнил! Слово вспомнил. Разнообразие этносов20!

– Чего???

– Скучаю я, друзья мои, по огромному количеству культур, существующих на Земле. По шотландцам с их юбками, по чопорным англичанам, по странным японцам, по индусам, креолам, неграм в конце концов… Когда улетали, никто ведь не подумал, что кто‑то вдруг затоскует по этому сумасшедшему человеческому винегрету!

– Юра, продублируй потом, на всякий случай, по‑китайски, – попросил Анатолий Иванович, переключая свою гарнитуру на громкую связь.