Изоляция. История болезни - стр. 27

– Всё позади, Tesoro. Но, возвращаясь к легендам, лично я больше верю в то, что горные озёра – это глаза каменных великанов, а рокочущие басы, что ты слышала, – голоса гор. Так они общаются. Озеру 20 000 лет, и оно самое глубокое в Баварии. Здесь были капища, храмы, издревле оно считалось местом силы. Как думаешь, сколько всего повидали хозяева этих бирюзовых глаз?

***

Оставшееся время семья провела в прогулках неподалёку: наслаждались незабываемым зрелищем, как снег на вершинах меняет цвет, отражая полыхающие лососёво-персиковые краски заката, дышали до головокружения кристальным воздухом, словно про запас, и слушали сказочные голоса доверившихся им горных великанов.

Через четыре дня на озере Джорджио скомандовал – едем домой! Проведя несколько ночей за изучением новостей, мужчина понял – от вируса не сбежать, он распространится по всему миру, это лишь вопрос времени. А потому лучше вернуться и переждать бурю в родных стенах.

Обратный путь они проделали за один день, ехали короткой дорогой, сделав передышку лишь в маленькой тирольской деревушке.

Как рада была Чиара слышать привычную итальянскую речь! Но маски! Все люди спрятали лица. Медицинские было рекомендовано носить ещё до объявления пандемии, но мало кто прислушивался. Сейчас это стало обязательным условием выхода на улицу, и за несколько дней все поменяли лёгкие разноцветные на белые респираторы. Это было страшно. Из-за масок не понять, кто перед тобой. Неясно, что думает человек, как он вообще выглядит. Люди стали безликими, безротыми. Словно и голоса у них не было, и права говорить.

Въехав в город, Джорджио первым же делом зашёл в киоск и купил маски себе и жене. Девушка нехотя натянула белоснежный прямоугольник, с непривычки размазав красную помаду.

– Как теперь дышать? Я даже не понимаю, что ты мне говоришь, сердишься или улыбаешься. Словно потерял лицо.

– Оно на месте, дорогая, надо привыкать.

Малыш смотрел на Чиару в маске подозрительно, пытаясь угадать, что это мама задумала.

***

Ближе к вечеру они уже подъезжали к дому, поднимаясь по серпантину выше и выше в гору. Внезапно автомобиль сбавил скорость: на обочине стоял новенький джип, и разъехаться на узкой дороге было нелегко. Водитель в кожаной куртке вытаскивал из багажника пластиковые мешки, бросая их прямо на землю. Один из пакетов лопнул, и на асфальт вывалились пустые банки из-под пива и куски грязного полиэтилена. Парень стал ногой спихивать мусор в придорожную канаву. Джорджио остановился. Резко. Так, что Чиара всем телом подалась вперёд. Выскочил наружу, хлопнув дверью.

Чиара не слышала слов. Через пять минут мужчины упали на землю, и её спокойный музыкант стал наносить удары без промаха. Джорджио даже голоса никогда не повышал, а тут словно озверел. Девушка прижала к себе малыша. Хотелось выскочить на улицу и прекратить это, но от страха, как всегда, горло парализовало. Она не могла даже позвать мужа, не сумела бы.

Он победил. Парень с разбитой губой грузил мусор обратно в машину.

⠀– Оставим это без комментариев, – отрезал муж, – мы говорим о вирусе, опасном для человечества, но для планеты люди – вот реальная угроза. И скоро Gaia11 заставит нас заплатить по счетам.

Чиара вжала голову в плечи и стала качать малыша, успокаивая скорее себя, чем его. Она смотрела на любимые руки мужа, крепко сжимающие руль. Манжеты белой рубашки запачканы в крови, костяшки на двух пальцах разбиты. Девушка не могла оторвать взгляд, словно оцепенела.