Изображая Чкалова - стр. 3
И тьме найдётся цвет, и свету…
А нет – убежища душе
В моём простом карандаше.
Бессонница
Привидится же чудище
В расселине дымов!
Убожество, приблудище
Из тайного и снов.
Холодный воздух лопает,
Как дынный мармелад,
И мокрой лапой шлёпает
Часам настенным в лад.
И пасть его ощерена,
По-волчьему полна,
В пустых глазах затеряна
Неполная луна.
Мои надежды нежные —
Мол, жить ещё и жить —
В объятия безбрежные
Готово заключить.
И чем душа в груди моя
Держалась бы в ответ,
Когда бы не любимая,
Лелеющая свет?
Лунатизм
Есть океан на левой стороне
Того, кто по ночам без света волен
И ходит высоко в глубоком сне
По крыльям крыш и рёбрам колоколен.
Есть океан и вечная тропа
На побережье тёплыми камнями.
Издалека на ощупь и слепа,
Всё видит ночь, летающая снами.
Есть океан и стаи пёстрых рыб,
И водорослей лес непроходимый,
И тёмный хоровод придонных глыб,
В парении медуз неопалимый.
Есть океан у спящих на ходу.
Вагон метро. Упала на пол книга —
И острие несущегося мига
Горящей спичкой чиркнуло по льду.
Прощание с зимой
Утро взмыло – и снова не промах,
Час-другой в темноте погодя.
И мерещится в мутных проёмах
В тихом омуте пламя дождя.
Закипает земля под карнизом
На веселье костру моему —
Не спеша разгорается низом
Поджигающий холод и тьму.
Не спеша, полегоньку, помалу,
По молекуле – как помело,
Отдавая судьбу опахалу —
Ветру, марту, в песок и стекло.
Ладно, пусть под небесным пожаром
Паром, парусом вверх, невесом,
Монгольфьера невидимым шаром…
Погляжу на покинутый дом —
И готово. Поехали, братцы! —
Атмосферы пронзая апрель,
Чтоб в открытом летать и скитаться,
А не прахом и порохом в цель.
Изображая Чкалова
Железа или зарева
По нотам зная звук,
Сквозь дерево и марево,
И под гору без рук
В чужой портрет пикировать,
Разинув юный рот,
И Пушкина цитировать
От дома до ворот!
С девчоночьими визгами
И смехом в разнобой,
Весны облиты брызгами,
Довольные собой,
Изображая Чкалова
На крыльях под мостом,
В великое из малого
В потоке золотом!
Могли б и до Америки
С крестом и без креста —
На довоенном велике
И в шлеме «от винта».
Дворовая
Я дворовый зверёк. Не бесстрашен, но зайца храбрее.
Вот, как ветер, лечу по забора пожарной гряде,
И по пояс хожу за рудой в разъярённом пырее,
По колено в крови и гудроне, по горло в воде.
Под стеклом у меня золотые зарыты секреты,
Мусульманин, цыган и еврей в батальоне моём.
Оттого и свободны, и песенки наши не спеты,
Что по-русски мы хором заразные песни поём.
Кормим лошадь травой или хлебом, коли не без хлеба…
– Ах, хабиби ты мой! – Кадерле, яв кэ мэ, мэхабэк!
Всё в песке да земле, а с устатку в открытое небо
Поглядим – и видать: в облаках-то летит человек.
И ни камнем его из рогатки, ни серой с болтами
Не достанешь никак и с тугой синевы не собьёшь.
Может, он – самолёт или шмель над густыми цветами,
Где лежишь от жары – ни любви, ни потери не ждёшь…
_________________
* хабиби – любимый (турецкий)
** кадерле – дорогая (татарский)
*** яв кэ мэ – иди ко мне (цыганский)
**** мэхабэк – обнимаю (иврит)
Гляжу и жду
Сквозь тёмное, неровное,
Сквозь дымное стекло
Гляжу на солнце кровное,
Чуть утром рассвело.
Гляжу и вижу в будущем
Детей моих детей,
Позёмку беспробудную
Рождений и смертей.
Гляжу и жду затмения
Сквозь дымные слова,
Но только на мгновение
Одно иль много – два,
От той до той доплыть ещё
Обители теней,
Счастливее родителей,
Но сердца не умней —
Чтоб мысли дно тяжёлое