Измены. Экспонат - стр. 17
Павел, наконец, поднял руку, останавливая меня. Я стояла перед ним, сердце билось громко в ушах, а его взгляд всё ещё блуждал по моему телу. Он кивнул, словно изучая что-то, и наконец заговорил:
– Тело отличное, подтянутое, – сказал он, и я на мгновение почувствовала облегчение, но это было недолго. Он вдруг поморщился, как будто что-то его всерьёз не устраивало, и продолжил, резко оглядев меня с ног до головы. – Но загар…
Он покачал головой, словно разочарованный.
– Неравномерный. Строительный загар, – добавил он с ноткой презрения в голосе. – Руки сильно загорелые и лицо тоже, а остальное тело бледное, как сметана.
Его слова ударили как холодный душ. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули от стыда и обиды. "Строительный загар"… Это была метка, которую я носила на себе как напоминание о той жизни, от которой так хотела убежать. Я знала, что мои руки и лицо загорели на солнце от работы на поле и кожа была обветренной, но услышать это так, с таким презрением, было болезненно.
Глава 7
Когда Павел замолчал, я почувствовала, как тяжесть его слов всё ещё давит на меня. Я уже собиралась развернуться и уйти, когда женщина, сидящая в жюри, вдруг подняла голову и, не глядя на меня, произнесла с лёгкой улыбкой:
– Загар – это вещь поправимая. Пусть ходит в нашу студию и загорает голой, чтобы цвет кожи был равномерным.
Я стояла перед ними, ощущая, как жар и стыд снова поднимаются ко мне в горло. На этот раз снова пришлось промолчать.
Другой мужчина, сидящий в жюри, задумчиво прищурился, разглядывая меня с головы до ног. Он огладил подбородок, словно обдумывая свои слова, и наконец заговорил:
– В принципе, она подойдёт. Стройная, фигура хорошая, – сказал он медленно, словно взвешивая каждое слово. Но затем его взгляд остановился на моей груди, и я сразу почувствовала, что за этим последует очередной комментарий. – Только грудь слишком пышная, – добавил он с легким прищуром. – Хоть девушка и стройная.
Это прозвучало так, будто моя грудь была чем-то лишним, чем-то, что не вписывалось в их стандарты.
Павел, услышав замечание о моей пышной груди, неожиданно усмехнулся и откинулся на спинку своего кресла. Он бросил быстрый взгляд на мужчину, который это сказал, и, с легким пренебрежением в голосе, заговорил:
– Да сейчас все как доска – два соска. Губы больше груди, – произнёс он с лёгкой насмешкой, глядя на других членов жюри. – Нам нужна "свежая кровь", а не клоны с одинаковыми параметрами. Иначе зачем мы вообще ездили по отдалённым уголкам, искали девушек и тратили на это время? Если всё, что нам нужно, – это стандартные модели, могли бы просто выйти в центр Москвы и пригласить любую.
Его слова неожиданно задели всех в зале, но больше всего они поразили меня.
Павел смотрел на меня, словно я была частью его большого плана по изменению индустрии, а не просто очередной девушкой из глубинки. Его слова звучали как попытка обосновать мой выбор, и это дало мне немного уверенности, хотя чувство неловкости и не уходило.
Мужчина в жюри, слегка нахмурившись, глянул на Павла с долей сомнения в глазах. Его пальцы нервно постукивали по столу, и, наконец, он произнес:
– Это немного рискованно, Павел. Стандарты всё-таки есть, и многие из наших клиентов могут этого не понять. Ты уверен, что такая стратегия правильна?