Измену гордым не прощают - стр. 24
-Что? - спрашиваю шёпотом.
-Сделать тест, чтобы знать наверняка и просто общаться с ним, если он мой сын. А ты... С тобой нам и видеться не обязательно. Но вот интересно... Мы же с тобой в браке. Значит, он записан на мою фамилию. Так?
И на фамилию. И отчество твоё. Ну, а какое другое может быть, если отец - ты?
-Да, - признаюсь, потому что нет смысла врать - это легко выяснить.
-Отчество моё? - читает он мои мысли.
-Да, - шепчу еле слышно.
Он медленно поднимается и делает осторожный шаг в мою сторону. На секунду в моей голове появляется мысль, что нужно бы сбежать сейчас к Эми, пока ребёнок ничего не натворил, и мы ничего не натворили тоже... но Гордей шагает ещё раз. И становится вплотную. Так близко, что я его чувствую - тепло его, запах его парфюма. И, как загипнотизированная, тупо смотрю на его губы. В голове практически пусто - только обжигающие картинки нашего недавнего поцелуя.
- Последний вопрос, раз уж пошёл такой разговор. Он - мой сын?
Как там в психологии? Спроси дважды так, чтобы, кроме "да", других вариантов ответа не было у собеседника, а потом добей любым интересующим вопросом. И он ответит "Да" снова. И я, сбитая с толку его шокирующей близостью, конечно же говорю "ДА"!
17. 17 глава. За любовь нужно бороться?
А на самом деле этот вопрос был для меня не самым главным. Да, важным, но... Главный, а точнее два главных, звучат так: "К кому от меня ты ушла? И живёшь ли с ним сейчас?"
И меня трясет, как мальчишку, от понимания - если спрошу вот именно в эту секунду, она ответит! По глазам её вижу! Правду же скажет! А я? Я переживу адекватно эту её правду?
У меня вдруг где-то внутри взрывается пониманием, затапливая обиду и ненависть к её поступку, - да похрен, к кому ушла! И даже... Даже похрен, живёт ли с ним или нет сейчас!
Я изо всех сил постараюсь забыть, что принадлежала другому! Я прощу! Всё прощу! Только пусть она захочет вернуться...
Ведь у нас сын общий.
И у меня всё ещё в груди, где-то в районе сердца, горит от её близости.
Разве это не достаточные причины, чтобы её простить?
Ой, нет! Стоп, Гордый! О чем ты сейчас? Перед тобой стоит лживая и подлая женщина, которую ты очень любил, и которая предала тебя! Подбери слюни, идиот! Кто предал однажды, предаст ещё не раз!
-Гордей, - шепчет она каким-то севшим, надтреснутым голосом.
Смотрю ей в глаза. Она моргает и по щекам синхронно бегут две маленькие слезинки.
И здравый смысл мой отключается, как по щелчку!
Делаю последний шаг к ней навстречу, раскрывая объятья. Мы со всем разберёмся! Мы всё выясним! И, выяснив, забудем напрочь! Она дёргается навстречу. И меня топит в невероятной эйфории, в предвкушении, в счастье...
Но в эту секунду её телефон, брошенный на журнальном столике в центре моей гостиной, начинает громко трезвонить незнакомой мелодией, не позволяя нашим объятьям случиться.
Нас словно отталкивает в разные стороны. Мы одновременно шагаем прочь друг от друга. Она уходит к телефону, а я внезапно вспоминаю о том, что снова оставил ребёнка одного! Да ещё на кухне, где столько всего опасного - вилки, ножи, газовая плита в конце концов!
Залетаю в кухню. И наблюдаю вполне себе мирную картину. На столе стоят в ряд четыре тарелки. В каждую из них большой горой ложкой нахреначена куча торта - этакая каша. Каша из дорогущего авторского торта. Сверху в каждой куче торчит по прянику на шпажке. И Эми увлечённо накладывает ложкой, теряя кусочки на пол и поверхность стола, в пятую, к счастью, последнюю посудину.