Изменить будущее - стр. 28
На одном из кресел в центре зала в проходе сидел человек в костюме. Он поднялся и шагнул на встречу. Мы с ним никогда не встречались, но фотографию его я помнил: крупное лицо, со слегка перекошенным влево лицом. Вероятно – последствие инсульта, потому что я помнил и его нормальные фотографии.
– Знаешь меня? – Спросил он, пожимая мне руку.
Я пожал плечами. В то время фотографии начальников ГРУ не гуляли по средствам массовой информации. И даже в Большой Советской Энциклопедии на слово «ГРУ» была фамилия какого-то бельгийского живописца Шарля.
– А должен?
– Не прилично отвечать вопросом на вопрос.
– Не знаю. Начальник КГБ, наверное. По тому случаю вызвали…
– Ты думаешь, что начальник Комитета Государственной Безопасности озабочен армейскими делами? Ты не знаком со структурой комитета?
– Ну… Как бы… Нет… На факультативе не давали. Про ГРУ немножко рассказывали. Начальник Ивашутин. С шестьдесят третьего года. Вероятно, после разоблачения в том же году шпиона Пеньковского. Сменили руководство. Говорят, что из КГБ.
Ивашутин смотрел на меня не мигая. Лицо у него было очень недобрым.
– Голос Америки слушаешь?
– Иногда натыкаюсь. Когда музыку ищу в приёмнике. Нельзя?
Ивашутин вздохнул.
– Да не то чтобы нельзя…
Он потёр подбородок.
– Сложно не попасть под влияние…
– Тлетворное влияние запада? – Спросил я, вспомнив фразу из «Брильянтовой руки».
– Оно, проклятое. Сначала музыка, потом штаны всякие, хиппи, стеляги, эта… жевачка. Вон рубашка у тебя чья?
– Моя, – удивился я.
– Не… Чья страна?
– Самопал… Я сам шил… И ткань красил сам. Была зелёная, стала синяя.
Ивашутин протянул руку и с моего одобрения потрогал двойную оранжевую строчку.
– И нитки сам красил.
– Обалдеть, – сказал генерал. – Так это ты форму шил? Мне показывали.
– Я, – я опустил голову. – вы только не наказывайте ателье. – Это я их… Поставил перед фактом, когда принёс им сорок пять штук. Я виноват. Наказывайте.
– Вот же ж… И сколько они тебе заплатили?
– По три рубля. Ну и за ткань ещё… нитки…
– А сами продали за пятнадцать… Молодцы…
Рука генерала потянулась к трубке телефона, потом его суровый взгляд уставился на меня, и он замер.
– Фу ты ну ты, – сказал он, кладя трубку. – Да и ладно, не будем омрачать хорошее дело.
Он посмотрел на меня уже мягче.
– Я начальник ГРУ. Ивашутин моя фамилия. Слышал, наверное… Ах, ну да…
– Ничего себе, – сказал я.
– Присаживайся, – сказал генерал. – Я отдыхаю тут немного, когда приезжаю во Владивосток. Я же, действительно из этой системы пришёл, – он развёл руки, – в военную… э-э-э… службу.
– Кино смотрите? – Спросил я.
– Кино… Да-а-а… Про то, как Пеньковского брали. Я его постоянно смотрю.
– Других нет? – Спросил я между прочим.
Ивашутин напрягся.
– Фильмов про шпионов?
– Почему про шпионов? Просто фильмов, – я усмехнулся. – Думаю, про шпионов у вас достаточно.
– Ты думаешь у нас много предателей?! – Взвился генерал.
– Почему предателей? Просто шпионов, американских или английских. Думаю, их валом.
Ивашутин откинул на бок голову и сказал:
– Ты как-то странно ставишь вопрос. Он получается у тебя двойной. Вроде как с намёком на то что ты что-то знаешь.
– Что может знать семнадцатилетний школьник, живущий в провинции о шпионах в ГРУ? – Удивился я.
– И вот опять… Ты, наверное, хочешь стать разведчиком?
Я выдержал почти «мхатовскую» паузу.