Измена. Я теперь (не) твоя, дракон! - стр. 28

В его голосе вибрирует тревога, к которой примешиваются непонятные нотки. Они наводят меня на мысль, очень неожиданную мысль, от которой перехватывает дыхание, а сердце ухает в пятки... Боже, почему это происходит именно сейчас?

15. Глава 15

В последний момент успеваю вынырнуть под его рукой, наклониться, упереться об столик, и меня тут же позорно выворачивает прямо на дощатый пол беседки. Чудом успеваю подобрать подол платья.

Мне плохо, горло саднит, глаза слезятся, а на душе и того хуже.

Стыдно. Так опозориться на глазах у мужа.

Что теперь будет? Прочитает лекцию, чтобы берегла свое здоровье? Разозлится?

Вот бы подо мной открылся портал и перенес меня на другой конец света!

Неожиданно замечаю, что, пока я стояла, согнувшись, он держал мои распущенные волосы, чтоб не испачкались. А теперь, когда выпрямилась, протягивает мне носовой платок, в уголке которого узнаю знакомый вензель.

Ошарашенно вытираю рот собственной вышивкой. Еще до свадьбы я приготовила ему несколько носовых платков, но даже не надеялась, что Дарран будет носить их с собой. Это был просто маленький символ моей заботы. На шелк у меня не хватило денег, а ситец, пусть даже с любовью украшенный, — далеко не статусный материал. Обнаружить, что он пользуется моим подарком, неожиданно и... очень приятно.

Странно, что сознание, оглушенное происходящим, фиксирует такие мелкие детали. Хотя… Все, что связано с мужем, для меня важно. Ведь моя судьба, похоже, переплелась с ним гораздо теснее, чем раньше казалось.

Убираю платок в карман, избегаю при этом смотреть ему в лицо. Буравлю взглядом белоснежный узор в стене беседки. Дарран бережным, мягким движением убирает несколько упавших локонов мне за ухо. Подушечки пальцев ласково скользят по вискам и щекам, вызывая мурашки по телу и взрывную волну возмущения на саму себя.

Куда подевался мой инстинкт самосохранения? Гордость, самоуважение, в конце концов? Почему короткие прикосновения предателя пробуждают в теле бурную реакцию и прилив какой-то необоснованной надежды на счастливое будущее?

— Ты как? — подобной заботы в его голосе я не слышала ни разу.

Мне казалось, голос сурового дракона в принципе не способен на такую бархатную теплоту.

Все еще не отрывая взгляда от ажурной стены, бормочу:

— Спасибо, уже в порядке. Наверно, съела что-то не то. Я пойду, если ты не против?

— Пойдешь. Сегодня же к целителю.

Он вдруг вскидывает меня на руки, заставляя ойкнуть. Прижимает к груди и несет по дорожкам к замку, будто пушинку.

Лицо так близко и так ярко освещается солнцем, что я впервые различаю черные зрачки в темной радужке карих глаз. К моменту, когда он приходит по ночам, всегда успевает обрасти щетиной, а сейчас подбородок и шея гладко выбриты — так что меня грызет соблазн коснуться его кожи, обвести четкую линию скул.

Случайно встречаемся взглядами, и…

Испуганно опускаю глаза.

Не понимаю, что происходит.

Почему он вдруг переменился ко мне?

Он ко всем немощным испытывает сострадание и нежность?

— Пусти, — вяло трепыхаюсь. — Меня ждет Айна.

— У тебя что-нибудь болит?

— Нет.

— Тошнит?

— Да. Немного. Поэтому лучше отпусти.

— Ты хочешь заниматься с Айной, пока тебя тошнит? — он с сомнением приподнимает бровь.

— Да... То есть… Она меня ждет. Я просто не хочу ее расстраивать.

Он нехотя опускает меня на землю, но вернуться к малышке не дает. Придерживая за плечи, словно тяжело больную, доводит до замка. Безропотно терпит мой улиточный темп, пока взбираемся по лестнице. В спальне помогает устроиться, взбивая поудобнее подушки за спиной.