Измена. Я теперь (не) твоя, дракон! - стр. 15
Милана одергивает темно-серое платье резкими движениями худых рук и бросает на меня укоризненный взгляд. То ли злится, что я объяснила «плохое» слово, то ли считает, что на мне можно отыграться за действия мужа.
Хочется спрятать лицо в ладонях. Даже не так. Хочется спрятаться от этого мира. Что бы я ни сделала, как бы ни старалась, мои поступки все время кого-то злят, и это порядком утомило.
Девочка послушно встает. По примеру гувернантки одергивает на себе нежно-розовое платьице, делает пару шагов в сторону двери, как вдруг срывается с места, обегает длинный стол и обвивает меня теплыми ручонками. Шепчет:
— Я нашла вчера красивое перышко. Когда ты придешь, я тебе покажу! Только тебе, больше никому!
И снова меня топит нежностью и благодарностью — лишь от нее, единственной, я ощущаю принятие и поддержку.
Обнимаю покрепче тонкую фигурку, глажу по шелковистым волосам, целую в мягкие щечки, и уже через минуту девочка вместе с Миланой исчезает за дверью.
В столовой остаемся мы с незнакомцем. В наступившей, неловкой тишине размышляю, что мне делать. Наверно, не стоит проводить время с чужим мужчиной наедине. Боюсь даже представить, как отреагирует на это Дарран. Вторую сцену ревности за одно утро я не перенесу.
Но, с другой стороны, невежливо бросать гостя одного.
Уйти или остаться? Задумчиво смотрю на дверь.
— Лорд Амакиир будет не против, если вы составите мне компанию на время завтрака, — вдруг улыбается мужчина. — Признаться, завтракать одному не так уж весело. Несмотря на поразительно богатый выбор еды, — он иронично поднимает бровь, наткнувшись взглядом на водянистую кашицу в серебряной миске.
У него приятное, располагающее лицо, хотя улыбка затрагивает лишь губы. Густая щетина и пара расстегнутых пуговиц придают ему небрежный, легкомысленный вид, но эта простоватость обманчива. Маг далеко не прост, раз умеет по языку тела определять ход чужих мыслей. Мысленно приказываю себе не терять с ним бдительности.
— Откуда вы знаете, как отреагирует лорд Амакиир? — пожимаю плечами. — Вы его близкий друг?
— О, нет. Я просто знаю, что нравится и не нравится драконам. К примеру, они не переносят запах чужих самцов на своей истинной. Я не оставлю на вас своего запаха, так что… — он обезоруживающе улыбается и разводит руками. — Буду рад с вами познакомиться! Меня зову Фабиан Луций. Я преподаю в Академии — там же, где некогда преподавал ваш почивший батюшка. Мы даже пару раз встречались с вами в его кабинете. Мельком.
Упоминание об отце все решает. Пожалуй, останусь и развлеку гостя беседой!
Всего несколько теплых слов о Вальдере Мирте — и я уже чувствую симпатию к этому человеку, помогающему окунуться в дозамужние воспоминания.
Мы говорим о многом. Забавные привычки отца. Погода. Светские новости. И снова возвращаемся к отцу и преподаванию в Академии.
Поначалу поглядываю на массивную дверь — жду, когда Дарран вернется, и правила вежливости позволят мне уйти. Но, чем дольше мы общаемся, тем меньше хочется уходить.
Вовсю наслаждаюсь непринужденным разговором, пока он не поворачивает в неожиданное русло. На лице Фабиана вдруг появляется озабоченное выражение, и он заявляет:
— Хочу, чтобы вы знали, Луара. Ваш отец очень помог мне, когда я начал преподавать в Академии. Я его должник. До сегодняшнего дня я жалел, что не успел вернуть ему долг, но тут встретил вас и понял, что... — он с минуту молчит. — Будь ваш отец жив, он бы не допустил, чтобы его дочь страдала.