Измена. Шанс на счастье - стр. 19
- Держись, Диана, - мне на плечо ложится его тяжелая шершавая от тяжелой работы ладонь. – Но домой не суйся. Она тебя не пустит.
Киваю и глотаю слезы.
- Звони, если что. Я постараюсь помочь, если смогу. У тебя деньги есть?
Тупо смотрю в одну точку. Вот так за пару минут может измениться мир. Родная мать вышвырнула меня из своей жизни и из дома. А чужой по сути человек предлагает помощь.
Отрицательно качаю головой.
- Держи.
Мне в ладонь ложится мятая купюра.
- Больше нет, прости, - он виновато переминается с ноги на ногу и выплевывает докуренный бычок. – Мне пора.
Очередное неуклюжее, но такое неожиданно теплое похлопывание по плечу и отчим разворачивается и уходит в сторону остановки.
Сквозь слезы смотрю на свою сжатую ладонь. Из нее торчит ярко рыжая бумажка. Пять тысяч рублей. Отчим дал мне пять тысяч. Но у него же никогда не бывает денег, всю зарплату до копейки он оставляет дома. Мама даже на проезд и сигареты ему выдает ежедневно.
Крепко сжимаю кулак.
- Спасибо, - шепчу в пустоту.
Замечаю прямо перед собой огромный мешок, который с интересом обнюхивает помойный кот.
- Пошел вон! – кричу слишком громко. Пугаю не только кота, но и стаю помойных голубей.
Мертвой хваткой вцепляюсь в мешок и пытаюсь оттащить его от мусорки.
Сил нет. Мир вокруг начинает вращаться с огромной скоростью. Перед глазами все плывет. К горлу подкатывает тошнотворный ком.
- Ну же, ну давай! – кричу на пакет.
И в итоге дергаю его из последних сил. Пластик рвется, у меня в руках остается огромный кусок черного полиэтилена, а из зияющей дыры прямо на грязную мокрую землю вываливаются мои вещи.
- Нет! Нет! – тылом ладони смахиваю слезы и пытаюсь сгрести свои вещи в кучу.
Тошнота становится нестерпимой. Поднимаю голову и стараюсь дышать урывками, мелкими глоточками.
Дождь становится все сильнее. Крупные капли барабанят по лицу и спине, по пакету, по мусорным бакам.
Мне не справится одной.
Отбрасываю от себя кусок полиэтилена, что все еще сжимаю в руке.
Медленно ковыляю к подъезду, постоянно оборачиваюсь на свои вещи, словно они могут исчезнуть.
Подхожу к подъездной двери и хлопаю себя по карманам.
Ключей нет. Они остались у Марата.
Дрожащими пальцами набираю заветный номер и замираю перед динамиком.
- Кто? – раздается сердитый мамин голос.
- Мама, открой, - слезы вперемежку с дождем катятся по щекам. – Это я…
Но ответа нет. Лишь недолгое потрескивание динамика. Мелодичного сигнала открывания двери тоже нет.
Может, сбой?
Снова и снова я жму на нужные кнопки, но вместо ответа получаю ошибку.
Одеревеневшими от холода и дождя пальцами я снова и снова жму на кнопки в надежде снова услышать ее голос.
Но нет, она выключила домофон. Она не ждет меня. Она меня не пустит, как и сказал Алишер.
10. Глава 9
- Идем, - хриплый баритон врывается в мое маленькое отчаянье.
Мне на плечи опускается темно-серый шерстяной пиджак.
- Ты вся промокла, - его голос вместе с теплом сухой вещи обволакивают.
- Она не пускает меня, - шепчу я сквозь рыдания.
- Я уже понял, - Игорь Михайлович обнимает меня за плечи и крепко прижимает к себе. – Идем.
Послушно иду с ним, переставляю ногами, не задумываясь ни о чем, пока мы не проходим мимо мешка.
- Мои вещи, - дергаюсь, пытаюсь вырваться из его хватки, поднять свое имущество и нести.
- Оставь! – гремит строго.