Измена. Останься со мной до рассвета... - стр. 39
Чувствую себя дебилом. Я постоянно вишу на звонках. В какой-то момент бросаю все и сам еду в Москву, оставив дядю Пашу за главного.
Вламываюсь в офис Макарского — мы с ним давние партнеры и меня пропускают без проблем в здание бизнес-центра. Пугаю его секретаршу, хотя она, обычно, крайне вежлива и всегда предлагает мне кофе. Тут она не выдерживает и встает, преграждая мне путь.
— Вадим Викторович просил не беспокоить! — кричит мне. Я просто оттаскиваю ее в сторону и толкаю двустворчатую дверь.
Конечно же, кого бы я еще встретил! Моя женушка сидит у него на коленях и о чем-то воркует с ним.
Противно до невозможности.
Но мне так похер! Вообще, никакой реакции. Ноль.
— Ян? — восклицает Ирина. Вадим же удерживает ее, не давая встать.
— Я вам не мешаю? — холодно интересуюсь. — Ответьте мне, где Соня, и можете продолжать.
Вадим звонко смеется и все-таки сбрасывает Ирину с коленей.
— Слышал я да, что эта дурочка нагнула нас с тобой и куда-то сбежала, — он встает и подходит ко мне, противно ухмыляясь.
Руки в карманы, рожа властителя сего мира. Плюнуть в него хочется. Держусь.
— Если ты хоть пальцем ее тронешь…
— И что ты мне сделаешь?
Понимаю, что эта скотина записывает наш разговор. Хочет потянуть меня за угрозу.
Наклоняюсь слишком интимно к его уху и очень тихим шепотом описываю, какие части тела и в какое путешествия подальше от него отправятся.
— Ты мне ничего не сделаешь. Вдруг это навредит Соне? — намекает мне Вадим. Ударить хочу, но сдерживаюсь.
— Ты прав. Я ничего тебе не сделаю, — соглашаюсь я. — Но ты меня услышал.
Я выхожу из его кабинета и бреду обратно по коридору в растерянности. Нажимаю кнопку лифта и жду, пока двери откроются. Не успеваю зайти в кабинку, меня окликает Ирина.
— Что случилось, Ян? — хватает меня за руку, но я тут же шарахаюсь от ее прикосновений. Противно, мерзко. Тошнит от нее. — Что с Софией?
— Тебе какое дело? — бросаю я и шагаю в открывшуюся пустую кабинку лифта.
— Если ты собираешься идти против Вадима, не забудь, что у нас есть сын. Не навреди ему, пожалуйста.
— Удивительно, что мне об этом напоминаешь ты, мать года, — нажимаю кнопку первого этажа, чтобы поскорее не видеть эту дрянь. И как я мог думать, что любил ее? Зачем я упрекал Соню, что она причастна к моему разрыву с Ириной? Я такой идиот. Господи, какой я идиот. Вместо того, чтобы схватить Сонечку, забрать ее себе, убедить, что со мной ей ничего не грозит, я демонстрировал свое раненное эго и пытался самоутвердиться.
Надо было сказать Соне, что люблю ее. Чтобы даже не думала ехать домой. Я должен был сам забрать Нику. Никакая Маргарита Алексеевна, и уж тем более Ваденька, не остановили бы меня.
Пока иду до машины на парковке, успеваю себя облить всеми возможными эпитетами. Жаль, что это не помогает.
Уже в салоне авто прожигаю взглядом здание бизнес-центра. Я уничтожу Макарского. Заставлю ублюдка ходить с протянутой рукой по Москве. Я знаю, что это в моих силах. Война, значит, война. Не я ее начал. И с Ириной надо вопрос решить. О сыне заговорила сразу после обжиманий с Вадимом. Горю от гнева.
Достаю телефон из кармана джинсов и открываю раздел “избранное” в списке контактов. Более того, этот человек отмечен у меня еще и на “экстренный случай”. Нажимаю на имя и звоню. Идут длинные гудки. Жду ответа. Вряд ли он спит в понедельник до трех часов дня.