Измена. Осколки нас - стр. 6
– С чем помочь-то?
– Да ни с чем. Пошли чаю попьём. Я уже всё упаковала.
Она берёт меня за руку и тянет на кухню. Она у неё просторная, совмещена с гостиной, не кухня, а мечта словом.
Пока Светка возится с лёгким обедом, стою с чашкой у окна и смотрю на хмурый Финский залив и тусклое солнце с шестнадцатого этажа. У подруги шикарная квартира с потрясающим видом, но Света намеревается что-то снять для себя и дочери, потому что жить здесь пока не желает, к тому же Артёма побаивается. Мало ли тот снова какую-нибудь гадость выкинет.
А мне что? Тоже придётся переезжать из любимого дома?
И желательно подальше, – поддакивает внутренний голос.
А работа? Мы же работаем в одной фирме. Вернее, я работаю в семейной фирме Глеба. Увольняться придётся… как пить дать!
И в школу идти, детей учить русскому и литературе… А как иначе? Что ещё я умею? Педагогического стажа нет, диплом получала пять лет назад, возьмут же?
Весь мой день проходит в печальных размышлениях о будущем.
Домой возвращаюсь, когда стрелка на часах уползает за одиннадцать вечера.
– Ты что-то поздно.
Глеб выходит в коридор, а я как раз скидываю сапоги и вешаю куртку на крючок.
– Задержалась
Не говорить же ему, что, уйдя от Светы, специально шаталась по городу, чтобы домой не ехать. Пожимаю плечами и иду на кухню, чтобы помыть руки и поставить чайник.
На улице слякотно, к ночи ветер поднялся, и я слегка озябла.
– Думала, ты спать лёг.
– А я тебя ждал.
Глеб следует за мной по пятам. В квартире полумрак, приглушенный свет от двух дизайнерских ночников над мягким уголком – единственное освещение. Муж подходит со спины, касается губами мочки уха и шепчет:
– Хочу тебя, заснуть не смог.
Горячие ладони ложатся на пояс моих джинсов и намереваются нырнуть за него.
Ловлю его руки, притормаживаю. Покусываю губу в нерешительности. Внутри зарождается робкий огонёк отклика, но я прогоняю его решительно и бесповоротно.
– Тебе мало вчерашнего? – почти грублю.
– Мне всегда мало… тебя, – прикусывает мочку уха, стряхивает мои пальцы и сжимает в объятьях крепко-крепко, так, что дышать невозможно. – Ты же сама это знаешь. С нашей первой встречи. Мало, Мила, всегда мало.
Ягодицами вдавливаюсь в его пах и невольно начинаю возбуждаться сильнее.
Что ж… он знает все мои слабые места.
– А я… я думала достаточно.
– Что за разговоры? – спрашивает Глеб чуть озадачено. – Ты не хочешь? Устала?
– Не хочу. Устала, – повторяю за ним с нажимом.
Видимо, моя злая интонация его озадачивает ещё сильнее, потому что Глеб реально замирает и аккуратно разворачивает меня к себе лицом. В красивых глазах одни вопросы, раньше я так себя не вела. Если действительно хотела спать, отшучивалась, да он и сам тогда видел, что мне не до секса. Хотя мне ни раз приходилось быть заласканной на исходе сил и погружаться после в сладкий сон.
– Мила, что-то случилось? – серьёзно и совсем неигриво спрашивает Глеб.
Конечно, моё поведение в последнее время должно было вызвать у него вопросы. Странно, что раньше он их не задал.
Собираюсь с силами, а сама чувствую пудовую гирю на языке, фигурально выражаясь. Если начну говорить, обратной дороги ведь не будет!
– Да, – еле слышно, но всё-таки отвечаю.
Ночники синхронно мигают, и я вздрагиваю. Пальцы Глеба сильнее сжимаются на моей талии.
– Что? Расскажешь?