Измена. Осколки моей души - стр. 2
– Еля! Ты там что, уснула? Али ждешь, что я тебе доктору позову? Лежит, поди твоя госпожа… Только перины нет. Маришка, а ну неси сюда черпак с водой!
– Оставьте меня, мне плохо, – я попыталась отмахнуться от навязчивой кухарки.
– Ах, ну раз плохо, то полежи. Ток, потома когда встанешь, в казанах жир застынет, а печь потухнет. Будешь всю ночь посуду в холодной воде драить. Но ежели рук не жалко – то полежи.
– Не буду я ничего драить! Это все сон. Я скоро проснусь.
– Маришка, девка-то головой тронулась. Может и вправду, доктору-то позвать?
– Да какой доктор сюда к нам пойдет. Пусть полежит, глядишь и отпустит. С нас деревенских – все как с гуся вода. Это господари болеть изволят, а мы-то крепкие. Чай, череп не расколола, так жить будет. – надо мной появилась взлохмаченная рыжеволосая девушка, чье лицо было густо усеяно веснушками.
– Вообще-то, я Питерская. – мне стало за себя как-то обидно.
– Чаго? Каких? Вроде из Щего́льских она, погорельцев? – Маришка вопросительно посмотрела на кухарку.
– Так и есть, весной после пожара к нам и пришла, на работу просилась.
Я устало закрыла глаза, не желая больше вникать в тот абсурд, который изобретал мой травмированный мозг.
– Видать и вправду, плохо-то. Как бы только не застудилась, а то, как горячка, а затем отпевание. У меня и платка-то черного нет, его коза зажевала с полгода как. Я прощаться с тобой не приду, но ты зла на меня не держи… Я тебе тут свечку поставлю.
– Дам я тебе платок. Проводить-то надо сходить, а то и так сирота, кроме нас-то некому и помолиться за…
– Что вы такое несете! Я не собираюсь умирать! – подобных разговоров я не выдержала и резко села. После чего со стоном схватилась за голову.
Утихшая было боль снова вернулась, чувство было такое, будто внутри моей головы раскачивается колокол, из-за чего я пропустила очередную часть разговора моих новых знакомых. Очень хотелось проснуться и выпить обезболивающую таблетку. Но пробуждение все не наступало, а просить таблетку у этих женщин явно было бессмысленно. Каменный пол и вправду был слишком холодным, еще и подол промок… Я опустила глаза на свои колени, рассматривая темно-зеленый грубый материал юбки. Я даже провела пальцами, чувствуя под подушечками грубую нить. Невероятно, на сколько реальными могут сниться сны после удара головой! Кряхтя, как старуха, я кое-как поднялась, ухватившись за липкую столешницу, чтобы переждать головокружение.
– Котелки эти ваши я завтра помою, где мне можно прилечь? – спросила в надежде, что к их «завтра» я уже проснусь.
– Вот удумала! А в чем я буду завтрак господам готовить? – всплеснула руками кухарка.
– Теть Вась, я уж помою заместо нее. Вона бледная какая, того и гляди снова свалится.
– Ладно уж, мой, раз охота есть. Только как следует. А ты ступай, Еля, полежи.
– Меня Елена зовут, можно Хелен или Элен.
Тут обе женщины прыснули от смеха, хохотали пока из глаз кухарки не потекли слезы и не закололо в боку.
– А я говорила, Щего́льские всегда с фантазию были. Ты ж поди, удумала! Элен, господарыня! – Вася вытирала какой-то замызганной тряпочкой свои слезы, – Проще тебе надо быть, девка! А то замуж такую не возьмут. Кому надобно, чтобы жена как княжна вышагивала, да нос задирала?
– Я вообще-то замужем, была… – тихо буркнула себе под нос, ссориться с женщиной не хотелось, но и терпеть усмешки в своем же сне было как-то нелепо.