Измена. Новая Я - стр. 13
Смотреть на это очень тяжело, но это выбор Вовы, поэтому пусть сам ищет пути к детским ранимым сердцам.
— Девочки, я вас люблю, - присаживается в кресло, утягивая дочек к себе на колени. — Вы всегда со мной, и вы не виноваты.
— А почему ты нас бросаешь тогда? - гундосит Кира.
— Я не бросаю, просто мы с мамой так решили. А вы всегда со мной. Я буду приезжать…
— А потом ты найдешь новую жену! Она родит тебе сына и ты забудешь о нас! Так у Петьки случилось, и у Маши! - кричит Улька, отталкивая от себя руки отца. — Мы тебе не нужны!
Встает и убегает из комнаты. Кира, растерявшись, смотрит то на меня, то на Вову. Тоже плачет, только тихо, беззвучно почти, вытирает ручками мокрые щечки, смотрит на отца с обидой и разочарованием и убегает следом за сестрой, секунда и хлопает дверь в детскую.
У девочек разница в возрасте небольшая. И они тесно дружат. Всегда поддерживают друг друга, особенно Кира, тянется за старшей.
Муж устало и протяжно вздыхает. Упирается локтями в колени и прячет голову в ладонях.
— Аня, я не хочу в развод втягивать детей. Не хочу быть уродом в их глазах.
— А как ты себе это представлял? Что они молча примут твой уход? - раздраженно отвечаю.
— Это наши отношения, между тобой и мной. Или ты говорила, что я их не люблю? - поднимает на меня глаза. И будто сверлит меня взглядом.
Как я могла не заметить, что от моего Вовки ничего не осталось. Как пропустила, что он из чуткого и внимательного превратился в бездушного человека. Да и человек ли он после этого всего… Не поступают так с теми, кого любят.
— Думай, что говоришь, - серьезно проговариваю, — если у тебя нет сердца, это не значит, что вокруг все такие. Я всегда в первую очередь думаю о детях. В отличии..
— От меня? - перебивает на слове, — конечно. Анечка у нас молодец. Анечка то, Анечка се. А я…так. Мамочка, мамочка. А от меня только деньги нужны были.
— Тебя понесло Вовка, остановись, - предупреждаю, —Ты когда последний раз с ними играл, разговаривал, занимался, гулял? В этом виноват ты сам, сколько раз они подходили к тебе с просьбами погулять, поиграть. Да даже поделку, скворечник, ты сделать не смог, две недели просили.
— Я уставал как собака! - начинает вновь кричать. Впрочем, наши разговоры в последнее время всегда заканчивались скандалом.
Жаль только, что девочки в соседней комнате.
— Только ты? Конечно, ты же работаешь, да! А я? Мой труд фигня? — отвечаю вопросом на вопрос. Мне тоже больно слышать претензии. Но наши дети, наши. Не только мои.
Вова встает с дивана, подходит к шкафу и с силой отворяет скрипучую дверцу, которая тут же слетает с петель. Отшвыривает ее в строну.
— Да что же все разваливается! - достает сумку, — твоя работа, Аня, не чета моей, я пашу физически, долго. И дома я хочу отдыхать, - проговаривает последнее слово по слогам, раздраженно так. Жутко аж становится. Будто вокруг его окружает хлам и старье. — Девочкам в уши лить не смей про меня гадости. Поняла? Я был, есть и буду их отцом. Все что между тобой и мной. Отдельно.
— Они весь скандал слышат, все, что ты орешь сейчас, им прекрасно слышно.
— Да пошло все это к черту, достала! - отпихивает ногой сумку в сторону. И поворачивается ко мне. — Ты только и думаешь, что щи, борщи, уроки и ремонты. А я хочу жить. Поняла? Отдыхать и кайфовать.