Измена. (не) могу простить - стр. 14

– Тогда давай опять по вискарю, – ставит рядом со мной пластиковый аптечный кейс, садится и кладет мою ногу себе на колени.

– Ну я же не маленькая, – стараюсь держать колени даже в такой позе максимально сведенными. Еще не хватало бельем своим тут светить. – Давай сама, все нормально, правда.

– Эй, это не подкат, если чо, – прикладывает к потертости салфетку с антисептиком. – Приставать не буду. Обещаю. Сейчас по рюмочке и провожу тебя в ту самую комнату на ключе.

– Хорошо, – пытаюсь прогнать внутреннее напряжение, но оно так глубоко и болезненно, что у меня ничего не выходит.

Даня приклеивает пластырь с подушечкой, аккуратно разглаживает его и перекладывает мою ногу на диван.

– Ага, это радует, что ты не видишь во мне насильника подбуханных женщин, – подмигивает мне, ставит на стойку бутылку и стопки. – Мне это не нужно.

– Да Господи, было б что насиловать, – отмахиваюсь я. Понимаю прекрасно, что слова про то, что Олег везунчик и все такое просто для того, чтобы меня поддержать. Хоть как-то, так как он может. Но я не тешу себя иллюзиями, что на меня можно смотреть как на женщину.

От тугого хвоста болит кожа головы, сначала хочу спросить разрешения снять резинку, но думаю, что это все же слишком глупо, и стягиваю ее просто так, надеваю себе на запястье, запускаю пальцы в волосы и массирую кожу.

– За мной много херни, – наполняет рюмки алкоголем. – Я бухаю, гоняю, коллекционирую штрафы, в связях не воздержан, но я, Марин, не пиздобол. Хочешь честно?

– Давай честно, – почти улыбаюсь, забавляет и расслабляет его манера общения. Как будто бы я с близким другом, которого у меня, по сути, никогда и не было.

– Ты красивая, – подает мне рюмку. – А еще верная. Умная. Даже меня, дебила, своим предметом заинтересовала. Дочку ему родила. Я этого придурка не понимаю.

Закусываю губу, чтобы не разреветься от упоминаний о Марусе. У меня есть немного мыслей по поводу того, как возвращать ребенка, но от стресса в голове такая каша, что я словно не могу ни одну из этих мыслей додумать до конца.

– Если ты не льстишь, – пытаюсь отшутиться я, – то у тебя серьезные проблемы со вкусом.

– Это у твоего мужа серьезные проблемы со вкусом, – проговаривает даже как-то обиженно. Подносит свою рюмку к моей. – Давай за тебя, Марин. За новую твою жизнь.

– И за тебя, – поднимаю свою рюмку. – Спасибо за то, что рядом, когда я начинаю новую жизнь.

– Угу, – отправляет в себя спиртное одним глотком, морщится, занюхивает собственную руку. – Как дочку твою вернем, сводишь в клуб на стриптиз в благодарность.

Я выпиваю вслед за ним, и на голодный желудок алкоголь слишком быстро затуманивает голову.

– А знаешь, я, когда была маленькая, обожала фильм “Бар “Гадкий койот”, – некстати вспоминаю я. – Это не стриптиз, конечно, был, но девчонки тоже были очень смелые. Забавно.

– Не видел, – садится рядом, кладет затылок на спинку. – Покажешь потом, а то что-то одна порн… Да забей. Завтра к бате поеду, пообещаю, что уйду в завязку, проборчик сделаю посередине башки для правдоподобности. Все путем будет.

Смеюсь, представив его с проборчиком и начинаю формулировать свои мысли.

– Я видела в интернете, есть центр какой-то помощи женщинам, попавшим в трудную жизненную ситуацию, – тоже откидываюсь на спинку дивана. – Не знаю, насколько моя ситуация подходит, но попробую сходить. Там вроде бы даже с жильем помогают. А еще в опеку нужно. Объяснить ситуацию. Ребенка матери оставляют. Ну а если это не сработает, придется ее выкрасть. Боже, я так говорю, как будто бы я Мата Хари какая-нибудь.