Измена. (не) Его невеста - стр. 25

— Научишь?

Её вилка застыла в воздухе.

— М? — она наконец дожевала и уставилась на него в немом вопросе.

— Как выработать аппетит, даже когда его нет.

Он понятия не имел, зачем лез к ней с разговорами.

Девчонка нахмурилась. Опустила вилку на край тарелки:

— Что? Я и здесь в чём-то нагрешила?

— С чего ты взяла? Я просто спросил.

— Я начинаю верить, что ты, как и мой дед, никогда ничего просто так не говоришь. Тем более мне. И учитывая наши с тобой отношения, говоришь это, чтобы в очередной раз меня попрекнуть или оскорбить.

— Попрекнуть? — усмехнулся он. — Чем? Тем, что ты меня объедаешь?

Она его шутку, конечно же, не разделила. Схватилась за стакан с апельсиновым соком, отхлебнула и уставилась взглядом в тарелку.

— Мог бы и догадаться.

— О чём?

— О том, о чём задал вопрос, — она без предупреждения метнула в него короткий, выразительный взгляд. Он увидел в нём боль — неподдельную, настоящую. — Такому учат там, где я росла. В детском доме. Но тебе, сам понимаешь, учиться там уже поздно.

Она звучно отодвинула стул, встала и пошагала прочь.

Глеб едва слышно выругался, отшвырнул на тарелку недоеденную вафлю и, подхватив планшет, тоже покинул столовую.

У него не было времени убиваться по своему ублюдочному поведению. Наверняка именно так охарактеризовала бы его маленькая Канатас.

Только вот не Канатас. Со вчерашнего дня она Уварова, по закону. Пора привыкать.

Он зачем-то размышлял именно об этом, пока Астахов вводил его в курс дела, подробно рассказывая, что, когда и как происходило во время торжества и уже после, когда новобрачные отбыли восвояси.

Их заседание длилось уже третий час. Его главные помощники по видеосвязи тоже внимательно слушали — эту информацию должен был знать только узкий круг тех, кому она могла пригодиться.

— Выводы? — Глеб потёр висок, пытаясь отвлечься от мыслей, не относившихся к делу.

Астахов вздохнул, пожал широченными плечищами:

— Кроме попытки поджога, которую мы пресекли за пару дней до торжества, — ничего серьёзного. Но, Глеб, это разведка. Я почти уверен, они начнут заходить со стороны девч… прошу прощения, твоей супруги. Как и говорил тебе старый Канатас. Для них она слабое звено и очень удобный инструмент для удара по тебе. Они попытаются её использовать, так или иначе.

Если уже не используют. Например, её же дед.

— Услышал. Оставляй мне всю информацию. Записи я ещё раз прослушаю. Там есть кое-что интересное.

Астахов кивнул, и собрание почти подошло к своему долгожданному завершению, когда в дверь настойчиво постучали, а через секунду в кабинет ввалился… пышущий гневом шеф-повар Павел Смилянский.

— Паш, какого…

— Не потерплю! — взвизгнул Смилянский.

Брови Астахова взмыли вверх в комичном испуге. Глеб был пока слишком озадачен, чтобы находить ситуацию забавной.

— Контекст, — потребовал он.

— Там… там какая-то девчонка, — последнее слово он произнёс будто проклятие, — шпионит на моей кухне!

17. Глава 17

— Полечка, я долго говорить не могу, но не могла не справиться, как у тебя дела.

К такому участию я совсем не привыкла. Чтобы кто-то справлялся о моём житье-бытье едва ли не каждый день.

— Спасибо, что позвонили, — пальцы до боли впивались чехол прижатого к уху телефона. — У меня… всё хорошо. В порядке.

Тётка помолчала.

— Ну… я рада слышать. Только уж извини, не поверю. Голос у тебя несчастный.