Измена. Наше жаркое лето - стр. 22
— Я не уеду, пока мы не поговорим.
— Да сколько ты будешь повторять эту мантру, в конце-то концов! — завелась я с полуоборота. — Не нужны мне никакие разговоры!
— Знаешь, — он упёрся плечом в лутку и обхватил себя за локти, — с твоей стороны это всё-таки неблагодарность.
Я ненавидела, когда он так делал — резко менял тактику в разговоре. Ещё секунду назад о чём-то едва ли не умоляет, а секунду спустя уже смотрит на меня с укоризной, будто это я вдруг жестоко его разочаровала.
— Что, извини?..
— Неблагодарность, — повторил он спокойно. — Сейчас, получается, я — распоследний злодей, и никакие мои заслуги не в счёт. У тебя, как обычно, эмоции через край, рубишь с плеча, а мне в праве слова отказано.
— Ты уже достаточно наговорил, — прорычала я. — И какие ещё могут быть разговоры после всего, что я видела?
— Когда твоему отцу потребовалась операция на колене, я обо всём договаривался. Когда ты со старой квартиры ко мне съезжала, я твою сумасшедшую хозяйку убалтывал. Когда твоим родителям потребовались деньги срочный кредит погасить — мои родители пришли на помощь… Что, это всё уже не считается? И я по-прежнему распоследняя сволочь?
— То есть… то есть ты считаешь, что всё это… всё это как-то в состоянии оправдать твою измену?
— Я считаю, — с нажимом произнёс Сергей, — что это как минимум свидетельствует о том, что мне на тебя не наплевать. И что ты могла бы расщедриться, выделить мне чуточку своего времени на разговор.
Я видела, какой решимостью горели его глаза. Он ведь от меня не отстанет. Выгнать его отсюда никто не имеет права — такой же полноправный посетитель, как и любой другой, не нарушающий правил пребывания на туристической базе.
А разводить скандалы на рабочем месте… не лучшее решение. Да и если уж на то пошло, никто не гарантирует, что Романов с его странными замашками воспользуется какой-нибудь моей оплошностью, чтобы выкинуть меня отсюда. И вряд ли Георгий Семёнович что-нибудь сможет с этим сделать.
Лишиться такой важной для меня сейчас подработки, когда впереди маячил переезд и поиск нового съёмного жилья… нет, такой вариант меня не устраивал.
— У меня работа, — я махнула рукой, подавая ему знак выметаться. — Позже поговорим.
— Ну… хорошо, — после паузы отозвался Сергей и, к моему величайшему облегчению, ретировался.
Ну кто бы мог подумать, что экскурсия с Романовым вдруг станет для меня в каком-то смысле спасением?.. Спасением от необходимости прямо здесь и сейчас вести болезненный диалог с изменщиком, на которого мне до сих пор даже смотреть было больно.
Я тяжело вздохнула, оглянулась, словно пыталась убедиться, что в порыве расстроенных чувств ничего не забыла, и вышла, замкнув коттедж на ключ.
Романов стоял на том месте, где я его оставила. О чём-то говорил с Пашей — одним из старших помощников моего дяди. Паша внимательно слушал и время от времени кивал.
Новая метла мела по-новому, но персонал, кажется, совсем не возражал. Особенно его женская часть — я уже успела заметить, какие взгляды бросали на Романова девчонки из обслуги.
Господи, помоги мне как-то пережить это лето…
Я поравнялась с мужчинами, поздоровалась с Пашей и бросила взгляд исподлобья на Романова.
— Идём.
Мой угрюмый вид, кажется, не на шутку его развеселил. Он кивнул Паше, пообещал договорить с ним позже и махнул в сторону выхода из турбазы: