Измена. Мы больше не семья - стр. 21

И слава богу. Этого только мне не хватало…

— И мне не очень приятно будет просить тебя что-либо переделывать.

— Даже забавно, — фыркнула я, пытаясь сморгнуть предательские слёзы. — Тебе и вдруг неприятно мне что-либо делать?

Ноздри Воронова раздулись. Злился. И пусть. Я говорила чистую правду.

— Мы ведь о работе с тобой говорим.

— Ах, верно, — кивнула я. — Извини. Я понимаю. Это — другое.

— А ты предпочла бы смешивать личное и профессиональное?

— Я предпочла бы вообще ничего больше не смешивать! Уехать отсюда. Уехать подальше. И никого из вас никогда больше не видеть!

Слёзы всё-таки покатились из глаз. Потому что не было толку обманывать ни его, ни себя — держать эмоции взаперти я не умела. Ещё один возражение по факту того, что меня назвали Софией.

Воронов смотрел на меня с кажущейся бесстрастностью. Но даже сквозь слёзы я видела, что моим словам удалось что-то в нём зацепить.

— Я тебя предупреждал, — процедил он наконец и неожиданно склонился к моему лицу, словно для доверительного диалога. — Предупреждал, Егорова, что жизнь с Сергеем Вороновым сладкой тебе не покажется. Предупреждал, что он любит вольную жизнь.

Слёзы заструились сильнее. Я зажмурилась, слишком остро сейчас ощущая, как горячая влага катится по холодным щекам.

— Жаль, я тебя предупредить не смогла бы, — вырвалось из меня, прежде чем я больно-больно прикусила язык.

Господи-боже, я на волоске.

Что теперь будет?

— Предупредить о чём? — прищурился Воронов.

Пальцы на моём запястье внезапно усилили хватку.

20. Глава 20

— Предупредить о чём?

Воронов повторил свой вопрос. С нажимом.

От пристального взгляда я неизбежно терялась. Ничего поделать с собой не могла. С Сергеем у меня никогда таких проблем не возникало. Я всегда могла ответить, пусть он часто и делал мне больно своими словами. Но я в долгу не оставалась. Могла за себя постоять. Или как минимум небезуспешно пыталась.

Но когда дело заходило о его брате… Нет, тут у меня по-прежнему ничего не получалось.

— Ни о чём! — вскрикнула я, запаниковав. — Это глупости. Это неважно.

Почему-то ждала, что Егор поведёт себя как его младший брат — начнёт немилосердно давить и издеваться.

Но мне стоило бы понимать, они пусть и ближайшие родственники, но всё-таки слишком разные. По крайней мере в том, что касалось отношения к окружающим.

Воронов-старший пригвоздил меня взглядом к месту, пытаясь по моему лицу прочитать правду, которую я не могла и боялась ему рассказать. Слишком уж глубоко в меня впечаталось сказанное Ольгой.

Ничем не прикрытые, прямые угрозы. Посулы меня уничтожить. И ладно бы дело касалось только меня. Может, я и рискнула бы вывалить Воронову всё ка на духу, не задумываясь о последствиях. Но ведь был ещё Мишка! Маленький заложник громадных амбиций своих влиятельных родственников. А ещё чёткое понимание: моя родня по супругу на мою сторону никогда не перейдёт.

Господи, мне нужно бежать. Бежать подальше отсюда.

Только бы отыскать возможность провернуть это так, чтобы побег не оказался худшим из всех возможных и доступных мне вариантов.

— Ни о чём ты меня и предупредила, — сыронизировал Воронов. — Даже сложно представить, что такого от меня-то здесь могут скрывать. Я в этом доме давно уже пришлый. Родня меня к себе не привяжет.

Даже странно, что этот в высшей степени разумный и прагматичный, деловой человек не замечал очевидного.