Измена. Моя итальянская ошибка - стр. 34
Как смешно слышать в устрашающем рыке вкрапления ноток неуверенности. Бодря своими кислотными едкими уколами, они приводят нервы в тонус. Как бы не расхохотаться прямо в лживое лицо муженька Полины.
Неужели он думает, что может испугать меня?
Волна щекочущего возбуждения пробежала от макушки до кончиков пальцев напружиненных ног, и уголки моих губ приподнялись в ухмылке. Я с удовольствием выбью из него все дерьмо, но сначала еще немного помучаю. Пусть видит, как нам с его женой хорошо в объятиях друг друга.
Не желая отпускать Полину, я не двинулся с места, но Кулькова сама отскочила от меня как от огня, замерев бледно-белой безмолвной статуей. Боится, чувствует вину перед рогоносцем-изменщиком. Ошарашена его появлением и напрасно…
Лениво повернув голову, я посмотрел на дебила, променявшего семью на прошмандовку.
Сколько «праведного» негодования в его глазах, замешательства…
Этот придурок еще не знает, но он уже в прошлом. То, как Полина упала в мои объятия, говорит само за себя, её тянет ко мне. И сколько бы она ни строила из себя примерную супругу, у Кульковой не получается обуздать свои желания. Я прочно засел в её мыслях и стоит немного поднажать, надавить и Полина станет моей…
Филипп растопырил ноздри и, вставая в совсем не боевую стойку, выставил перед собой кулаки.
Теперь он выглядит еще смешнее и на ум пришло: «порхай как бабочка, жаль… что ты лох».
Ну давай, олень, решись на удар, ведь только так тебе удастся скинуть рога.
– Полина, кто это? – едва сдерживая истеричный крик, спросил муженек.
– А у меня спросить не можешь, кто я такой и почему обнимаю твою жену? – ответил дерзко, нарочно провоцируя. – Почему занимаю твое место? – прощупал соперника на прочность.
– Перестань, – Полина вымолвила испуганно. – Филипп, это не то, что ты подумал.
– Я требую объяснений, – муженёк схватил ее за руку и дернул на себя.
С меня так и не решился спросить. Жаль.
– Придурок, за член себя дерни, а Полине не смей делать больно, иначе уже тебе потребуется стоматолог.
– Заткнись, сопляк.
– Сопляк? – я ухмыльнулся. – Зато не ничтожество, как ты. Может отойдем?
Не бить же его при детях.
– Ты хоть совершеннолетний? – спросил Филипп и его злобный взгляд вновь скользнул по мне. – С тобой отойти-то только для того, чтобы уму-разуму поучить, да ремня дать, – отмахнулся и переключился на жену, равной себе по силе. Слабак. – Полина, я не ожидал от тебя такого. Стоишь, зажимаешься не пойми с кем при людях. Здесь учатся наши дети, что скажут их матери, – слезы наполнили глаза пристыженной красавицы. – Позоришь Вовку с Иришкой.
Потерпи, солнце, и прости, но так нужно.
Я схватил Филиппа за воротник и резким движением потянул на себя.
– Я постарше Марины буду. И поопытней, – помятое лицо мужика прочертили омерзительные складки задумчивости. Да, я много чего знаю и уже чувствую едкое зловоние. Филиппа переполняют злость, испуг и ревность, от которых он готов лопнуть как гнойный прыщ.
– Ты ему все рассказала? И про то, кем я работаю, и про Марину. Он твой любовник?
– Филипп, – губы Полины задрожали.
Ну это никуда не годится. Он опять продолжил разговор не со мной, пора проучить его. Я занес кулак, но услышав детский крик, остановился.
– Папа!
Совсем не вовремя…
Мы все посмотрели, как из открытой двери показался Вовка и, раскрыв руки, побежал к отцу. Пришлось отпустить мудака. Мне еще надо наладить общение с его сыном.