Измена и развод на десерт - стр. 8

Печка оказывается ещё большей загадкой, чем коза. Чугунная дверца, заслонки, поддувало. Для меня – почти как пульт управления космическим кораблём.

– Сначала бумагу, – баба Зина суёт мне стопку старых газет. – Комкай и клади. Потом щепки мелкие, потом дрова покрупнее.

Комкаю газеты. "Сельская правда" за две тысячи четвертый год. Вот это раритет… Обложка сообщает о рекордном урожае картофеля. Укладываю бумажные шарики в топку.

– Теперь поджигай.

Чиркаю спичкой. Газета вспыхивает, но тут же гаснет.

– Мало бумаги! И не дуй туда, дым в избу пойдёт!

К четвёртой попытке я вся в саже, волосы пахнут дымом, глаза слезятся. Но огонь, наконец, занимается! Щепки трещат, дрова начинают тлеть.

– Смотри! Горит! – тыкаю пальцем в топку.

– Горит, – соглашается баба Зина. – Только заслонку забыла прикрыть. Весь жар в трубу уйдёт.

Хватаюсь за металлическую заслонку голой рукой. Боль прошивает ладонь – горячая, острая.

– Ай!

– Эх ты, городская! – баба Зина суёт мне прихватку. – Железо на печи всегда горячее. Запомни.

Сосу обожжённый палец. На подушечке уже вздувается волдырь. Прекрасное начало дня.

После завтрака баба Зина решает провести ликбез по грибам.

– Пойдём в лес, – объявляет она. – Грибы после дождя пошли. Научу тебя различать.

Напяливаю свои городские кроссовки, беру корзинку. Баба Зина критически осматривает мой наряд – джинсы и футболка.

– Комары съедят. На, накинь.

Протягивает старую рубашку. Пахнет нафталином и чем-то кислым. Но спорить не решаюсь.

Лес встречает прохладой и комариным звоном. Эти твари набрасываются мгновенно. Жужжат над ухом, лезут в глаза, кусают сквозь джинсы.

– Не маши руками! – командует баба Зина. – Только злее становятся.

Легко сказать. Я машу, хлопаю себя по рукам, по шее, по лицу. Через пять минут вся покрыта укусами. На кой хрен я на это согласилась? Лучше бы Манькин сарай вымыла.

– Вот, смотри, – баба Зина наклоняется к поваленному дереву. – Видишь?

– Грибы?

– Лисички! Хорошие, молодые. Бери.

Срезаю ножом. Грибы скользкие, холодные. В корзинку падают с мягким стуком.

Дальше начинается интенсивный курс грибной грамоты. Вот белый царь грибов, толстая ножка, коричневая шляпка. Вот подберёзовик – "видишь, под берёзой растёт, потому и название такое".

– А это что? – показываю гриб.

– Поганка! – баба Зина отдёргивает мою руку. – Не трогай! Ядовитая.

– Но красивая…

– Красивая, – соглашается старуха. – Многое красивое – ядовитое. Это – в суп, – показывает на подберёзовик. – Это – жарить, – белый гриб. – А это, – тычет палкой в бледную поганку, – прямая к прапрадедушке.

Голова идёт кругом от информации. Все грибы кажутся одинаковыми – коричневые, серые, с ножками и шляпками.

– Баба Зина, а если я ошибусь?

– Не ошибёшься, – уверенно отвечает она. – Правило простое: не уверена – не бери. И ещё: все грибы съедобные, но некоторые – только один раз.

Хохочет над собственной шуткой. Мне не смешно. Представляю, как травлюсь грибным супом в этой глуши, где скорая будет ехать часов восемь…

Романтика…

Возвращаемся с полной корзиной. Я вся искусанная, в паутине, с листьями в волосах. Но странное дело, на душе легко. Я совсем забыла о своих проблемах.

Лес, тишина,если не считать комаров, запах хвои и грибов… Это так далеко от городской суеты.

– Теперь чистить будем, – объявляет баба Зина.