Измена. Два чуда для чудовища - стр. 7

— Кирилл, — медленно говорит он. — Но если условия плохие, детей действительно заберут в центр пребывания в сложной ситуации. А уже после они могут попасть в детдом. Ты думаешь, что творишь?

Отмахиваюсь от его слов. Он явно из тех людей, что боятся собственной тени. А тут действовать нужно.

— Я точно знаю, что делаю. Точно.

Едва отключаюсь, перевожу на телефон Сергею не только адрес Полины Кац, у которой сейчас находятся мои племянники по крови, но и приятную сумму, в качестве бонуса. У них там в администрации зарплаты небольшие, а за дело можно и заплатить.

— Кирилл Сергеевич, через пятнадцать минут начнется “зум” с управлением продаж, — заглядывает в кабинет Надежда. Напоминает, печется, чтобы все было по правилам. Я подмигиваю. Она как обычно теряется. — Не забудьте.

Я выдыхаю.

И, прежде чем запустить программу и нырнуть в свои дела, которые требуют внимания, говорю ей:

— Там на вахте новенький охранник. Минут пятнадцать назад точно стоял. Позвони в отдел кадров. Пусть его рассчитают, он больше тут не работает.

— Хорошо, Кирилл Сергеевич, — исполнительная Надежда скрывается за дверью.

А я нахожу в галерее в телефоне фотографию, на которой изображена красивая, хрупкая Полина Кац, увеличиваю ее лицо, так, чтобы было видно коричневые, большие влажные глаза, в которых теплится огонь, и говорю ей:

— И все же будет лучше, если ты отдашь мне ребенка. Иначе мне придется забрать двоих…

5. Глава 4. Она

Просыпаюсь в холодном поту от плача Тони… Или Толика? Открываю глаза и, кажется, что балансирую где-то на грани с реальностью и совершенно чужим, непонятным мне миром. Голова ватная, а отголоски прошлого и чьи-то цепкие руки не выпускают из объятий Морфея.

Одёргиваю себя, заставляя встать, и иду к малышам.

Они проснулись и хотят есть, поэтому увлекаю их игрушками и спешу на кухню. Ставлю на плиту кастрюлю с молоком, морщась от пульсации в висках. На улице пасмурно. Наверное, погода сказывается и давит на голову? Или вчерашняя перепалка с человеком, которого я не видела бы ещё сотню лет?

Молоко закипает, медленно всыпаю в него манную крупу и начинаю тщательно перемешивать, когда слышу звонок телефона.

Малышам не нравится его звучание, и они начинают хныкать.

Да что же это такое?

Почему?

Убираю кашу с плиты и бегу в спальню, чтобы забрать телефон. Входящий номер на экране не знаком мне, но я всё равно отвечаю. Вдруг, это по работе?

— Слушаю! — чуть вскрикиваю, прижимая аппарат плечом к уху, а сама возвращаю кашу на плиту, чтобы поскорее доварить, а потом остудить.

Кажется, я не добавила соль?

Или сахар?

Да что же за чертовщина такая происходит?

Человек на том конце какое-то время молчит, но вскоре прочищает горло. Понимаю по тонким ноткам хрипловатого кашля, что это женщина.

— Полина Станиславовна Кац? — спрашивает, наконец, незнакомка.

— Да, здравствуйте. А вы кто? — задаю ей встречный вопрос, отключаю плиту и снимаю кашу.

Не дай бог немного пригорит!

Модница Тоня есть точно не станет. А брат последует её примеру. Успеваю взять тарелки и начинаю раскладывать завтрак.

— Меня зовут Ангелина Аристарховна, я представляю службу опеки. Сегодня вы будете дома?

Служба опеки?

Чем я не угодила им?

Вспоминаю вчерашний визит бывшего мужа, и меня начинает трясти как безумную. Зубы клацают друг о дружку, а панический страх тут же затягивает в свой плен.