Измена. Два чуда для чудовища - стр. 12

— Тсс! — тихонько шепчет Матвей, встаёт из-за стола и обнимает меня.

В объятиях мужчины тепло и хорошо. Я тону в них и позволяю себе расслабиться. Плачу, уткнувшись носом в его плечо, сминаю пальцами его рубашку и льну всем телом к тому, кто сейчас мне кажется надёжной каменной стеной, опорой.

— За что он так со мной? Матвей? Я же любила его! Я так сильно любила его! — рыдая бормочу я.

— Любила. Я знаю, что ты его любила, милая, но эта свинья не оценила твоей любви. Я говорил тебе, что не тот он мужчина, которого следует любить. Говорил ведь?

Шмыгаю носом и пытаюсь успокоиться, но ничего не получается, а Матвей продолжает обнимать меня, бережно поглаживая по спине.

— Ты мне веришь, Поля? — спрашивает мужчина.

Ничего не отвечаю, просто киваю. Я сейчас не в состоянии и слово из себя выдавить. Не могу ни о чём думать, не хочу ни о чём говорить.

— Я не позволю ему отнять у тебя детей. Если нужно будет, я ему лично кадык вырву, но он не тронет моих крестников. Клянусь тебе.

Мне кажется, что единственный выход — собрать вещи и сбежать подальше, чтобы проклятый Зинегин не смог найти меня и малышей. Уехать в какую-нибудь глушь, пока он не успокоится…

— Матвей, может, мне уехать в деревню? К твоей бабушке? Он никогда не догадается искать меня там…

— Оставь это на самый крайний случай. Мы ещё повоюем. В крайнем случае переедете на время ко мне, и никакая опека не посмеет к вам подобраться, а если Зинегин хочет судиться, то пусть попробует побороться с владельцем лучшей в городе юридической конторы.

Впервые за эти сутки улыбаюсь, не выдавливая из себя улыбку. У меня появилась надежда на то, что на самом деле получиться побороться против Зинегина.

— Мне нужно ехать на работу, сегодня будет несколько важных встреч и заседание вечером. Давай я приеду к вам вечером? До этого момента никому не открывай дверь и вызывай полицию в случае чего. Я свяжусь со своим приятелем и ещё попытаюсь пробить твоего бывшего мужа, чтобы понять, как ему удалось так быстро разбогатеть и выбиться из грязи в князи, а потом мы с тобой что-то придумаем.

— Да, хорошо. Конечно, — киваю я.

Провожаю Матвея и закрываю за ним дверь, вспомнив, что вызвала детского педиатра, и не получится никому не открывать дверь, но я уверена, что смогу разобрать, врач ко мне пришёл или бывший муж.

Немного успокаиваюсь. Нервы начинают постепенно отпускать. Страхи отходят на дальний план.

Кто такой этот Зинегин?

Что с ним стало за эти два года, что мы не виделись?

И самое главное — вопрос, который не отпускает меня, не даёт мне покоя и до сих пор до ужаса мучает — зачем ему нужен мой ребёнок?

Захожу в комнату и присаживаюсь на диван. Буквально несколько мгновений, и мозг отключается. Я проваливаюсь в какой-то крайне беспокойный сон, из которого меня вырывает звонок в дверь. Вздрагиваю, подумав, что это снова бывший, а потом вспоминаю, что вызывала врача. Спешу открыть, по пути заглядывая в дверной глазок. Так странно, но это не наш участковый педиатр.

— Кто вы? — спрашиваю я.

— Дежурный педиатр, Арина Валерьевна.

Ладно.

Хотя бы это женщина.

Она ничего нам не сделает.

Открываю, и женщина входит, презрительно морщась, словно она оказалась в свинарке. Странная она какая-то.

Впрочем - обувь не снимает и бахилы не одевает, точно: педиатр.