Изгой - стр. 27
– Ну так ты там и про меня тоже пишешь. Так что имею право!
– Ни фига ты не имеешь. Мои заметки – и баста! Не нравится – пиши свои...
Когда есть время, я беру у Ленки ноутбук (если не дает – а это регулярно случается, набираю на коммуникаторе, хотя это и неудобно) и пробую писать наши изгойские хроники.
Так вот, у Феди есть дурная привычка – сядет рядом и смотрит через плечо. Я стараюсь в такие моменты от него прятаться, но получается не всегда (запереться негде!), так что приходится с этим мириться.
Привычка эта сохранилась с мирных времен: обычно, когда я что-то ваял на своем компе, он садился на широченном подоконнике в моей комнате, смотрел одним глазом в окно, а другим на монитор. Такое вот, видимо, сугубо десантное упражнение на развитие внимания. Или для обретения косоглазия – чтобы от военной службы «откосить».
Думаю, в нынешних спартанских условиях для Феди вот такое времяпрепровождение – это ностальгическое воспоминание о мирном времени. Или, иными словами, это своего рода крохотная частичка родного дома и нормальной жизни, которой у него уже никогда не будет...
Ладно, давайте дальше.
У нас в самом деле спартанская обстановка и армейский порядок. Все важные вещи и предметы первой необходимости упакованы в рюкзаки – так называемые «тревожные мешки». Одежду на ночь мы укладываем как в армии: на табуреты возле кроватей. И (а-а-а, маразм!) регулярно «подрываемся» для тренировки боеготовности. Стремительно и бесшумно одеваемся (основной показатель – не разбудить нашу хозяйку), хватаем мешки и ломимся по лазу в сарай.
Федя засекает время. Он добился своего: мы теперь можем в кромешной темноте, из положения «спим без задних ног», почти мгновенно одеться, схватить «тревожные мешки» и, не стукаясь лбами и не толкаясь, нереально реактивными змеями просочиться по лазу в сарай. Я уверен, что это нам никогда в жизни не пригодится, – зато, если доживем до зрелого возраста, будет над чем посмеяться.
Тренировка эвакуации на этом не заканчивается: примерно через раз, когда ездим на работу, мы заруливаем в переулок, на который «смотрит» хитрая задняя стена нашего сарая, и «отрабатываем маршруты» – чтобы можно было проскочить примерно с полкилометра ночью, с выключенными фарами. Катаемся и собственно ночью, когда хозяйки нет дома, – закрепляем на практике. Но тут особо никто и не возражает: это нетрудно, копать ничего не надо, так что местами бывает даже интересно.
Кроме того, мы объездили все окрестности, Федя составил подробный план прилегающей территории, и теперь нам известны все тропинки и лазейки, по которым можно удрать из нашего района проживания.
Так, эвакуацию осветил, про физкультуру рассказал, теперь осталась боевая и специальная подготовка.
– А вот это не обязательно. Это и так всем понятно. Зачем про очевидные вещи рассказывать?
– Это тебе понятно. А есть ведь немало «бойцов», выросших за компьютерами, которые от всей души полагают, что раны лечат исключительно зельями красного цвета, а стрельбу и психологическую устойчивость можно освоить, набрав достаточно «экспы» и добравшись до первого попавшегося учителя соответствующих «скиллов».
– Ну, эти «бойцы» никогда в такие условия не попадут.
– А вот и не прав ты. Я же попал...
Федя обучил всех нас оказывать первую помощь: перевязка, шина, наложение жгута; что нужно колоть, если приспичит, – обезболивающие и противошоковые препараты. Лекарства мы без особого труда приобрели в обычной аптеке – мимо рецепта, но за дополнительные деньги. Теперь я знаю, что главные медикаменты в домашней аптечке – это жгут и промедол. Потому что люди, получившие, в общем-то, не смертельные ранения, сплошь и рядом гибнут от кровопотери и болевого шока.