Изгой - стр. 26
Все, про бег как формат выживания закончил. Мы в бегах – и теперь я точно знаю, что это не метафора. Что там у нас еще осталось?
– Дежурство. План эвакуации.
А, ну да. Дежурство.
Это очередное солдафонство чистейшей воды, как и все, что с нами делает Федя.
Ночью мы поочередно бодрствуем: Федя составляет график. Ленку пытались освободить, но она решительно отказалась: буду, говорит, как все, хотя и поддерживает мою точку зрения насчет того, что эта мера совершенно лишняя и мы прекрасно обошлись бы без нее.
Зачем не спать ночью? А чтобы вовремя обнаружить крадущегося в ночной тиши врага и поднять всех «в ружье». Хе-хе...
Машину на ночь загоняем в сарай, она заправлена и готова к выезду. А сам сарай оборудован по последнему слову хитро-гусячьей методики: задняя стена подпилена и крепится капроновыми тросами: рванул два узла, легонько толкнул бампером, и – здравствуй, переулок. На ворота Федя повесил здоровенный амбарный замок: не столько от возможных угонщиков, сколько в целях безопасности эвакуации – чтобы, значит, враг втихаря не просочился.
Но от сарая до дома метров сорок, туда же ведь еще попасть надо, верно?
Вот! Вот тут мы как раз и подходим к апофигиозу солдафонского мышления, к тому самому, заявленному чуть выше монтекрысятничеству.
Мы выкопали лаз, ведущий из подпола нашей с пацанами комнаты в тот самый сарай на отшибе, куда на ночь загоняем машину.
Копали скрытно и хищно, как заправские дрессированные крысы, но зато по всем правилам военной инженерии. Землю выносили в мешках, ставили подпорки, работали потихоньку в несколько смен и управились за полтора месяца.
Ну все, жизнь удалась! Теперь у нас есть лаз.
Такого маразма я в жизни не встречал. Если бы полгода назад мне кто-то сказал, что я буду этим заниматься, – я бы всерьез усомнился во вменяемости этого человека.
Самое странное в данной ситуации – это то, что все, кроме Феди, думали так же, как я, но молча копали – даже Ленка. Федя очень доступно и аргументированно объяснил, что без лаза нам просто не жить: ежели вдруг выследят и зажмут, это единственный способ вырваться из кольца врагов.
Я довольно туманно представлял себе, как это будет выглядеть – когда нас «выследят и зажмут», но юнги и Ленка вопросов на эту тему не задавали, а в индивидуальном разряде глупить было неловко: я тут, знаете ли, умником работаю, должен все схватывать с полуслова и доводить до менее развитых приматов, а не наоборот.
Я вот тут подумал: наверное, таким образом и фашизм к власти пришел. Вроде бы все там были нормальные люди, вместе что-то строили, делали общее дело, и никто не задавал вопросов, хотя, я уверен, многим было непонятно, какого рожна они вообще делали. Все молча сопят и копают – значит, все в порядке. А потом – бац! И получите фашизм...
– А вот это совсем дебильное сравнение.
– Да, теперь-то я это понимаю. Но в тот момент я думал именно так...
– Ну так и пиши, как сейчас думаешь!
– Я просто пытаюсь соблюсти хронологическое соответствие психоэмоционального плана. То есть показать чистые рефлексии на момент описания – а не отредактированные с позиции опыта последующих событий.
– На фига, вообще, все эти сложности? Пиши проще, без зауми, как все было...
– Слушай, а чего ты все время встреваешь?! Это я пишу, мои заметки, так что...