Избранные произведения в 2-х томах. Том I. Трилогия о Фрэнке Брауне - стр. 28

Все знали о его прежних отношениях к Терезе. Их принимали, как нечто вполне естественное; но теперь она была святая, и крестьяне инстинктивно чувствовали, что он осквернил её. И ненависть их к нему росла все сильнее.

Однажды Фрэнк отправился на собрание к Американцу. Здесь он нашёл некоторые изменения. На стенах и столбах висели бумажные щиты со священными изречениями. Вдоль всей задней стены тянулся ряд длинных гвоздей, на которых целыми связками висели плети, кнуты и розги; видно было, что Американец создал целую школу. У той же стены устроены были небольшие подмостки из досок, на которых стоял стул Терезы; она сидела на нем с закрытыми глазами. У ног её сидел Джино, направо сидел пророк, налево стоял старый Ульпо.

Всю левую сторону подмостков занимали музыканты; направо стояла дюжина парней с большими свечами в руках. Впереди их был калека Ратти, отбивавший такт своей саблей.

Когда пение кончилось, вперёд выступила Матильда Венье и «поведала свою душу». Затем она толкнула вперёд Фиаметту.

Девочка тотчас же взбежала по ступенькам, склонила голову, сложила руки и начала громко молиться. Потом, сначала заикаясь, затем все ровней и быстрей, она стала каяться в своих грехах. Её вина велика, говорила она, ибо она – не дочь своего отца, а зачата в грехах своей матерью от жандарма Дренкера, пьяницы и грешника, сына сатаны. «Теперь я спасена, – закончила она: – я и мать стоим теперь на пути к Небу и будем до последнего издыхания бороться с дьяволом. Только отец мой ещё не вполне спасен, и я прошу вас, мои возлюбленные братья, молиться о том, чтобы он пришел ко Христу».

После Фиаметты исповедовалось ещё несколько человек. Когда они кончили, Тереза сделала знак рукой и что – то тихо прошептала. Тогда выступил вперёд портной и предложить пропеть в заключение великопостную молитву. Фрэнк Браун не дождался конца и вышел на улицу. Ему хотелось видеть Терезу и поговорить, наконец, с нею. Он стал ждать её.

Она вышла последняя. Её окружали женщины. Она была босая и шла, слегка опираясь левой рукой о плечо мальчика. Они свернули направо к дому, где жил Пьетро. Следом за женщинами вошли в дом несколько мужчин. Последними шли пророк и его слуга.

Фрэнк Браун загородил им дорогу, оттолкнул локтем слугу и схватил за руку американца.

– Я хочу говорить с тобой, Пьетро, – сказал он ему.

Пророк подозрительно, сбоку, посмотрел на Фрэнка.

– Что вам нужно от меня? Зачем вы вернулись?

– Это не твое дело. Ответь мне лучше: исповедует ли Тереза свою душу?

Американец покачал головой.

– Нет, – ответил он, – зачем святой исповедоваться?

– Она истязает себя? – продолжал расспросы Фрэнк Браун.

– Да.

– А вы, вы тоже бьёте её?

Мистер Питер энергично замотал головой.

– Мы? Мы могли бы бить святую?

За этот ответ Браун готов был обнять американца.

– А что она делает сейчас у тебя?

– Я не знаю, – прошептал Пьетро.

Фрэнк Браун поднес кулак к его глазам.

– Говори, собака! Если ты не скажешь, я раскрою тебе череп.

Пророк задрожал.

– Я не знаю, право, не знаю, – забормотал он. – Она в первый раз пошла сегодня ко мне. Она вдруг сказала нам, что хочет уйти от людей. Тогда я предложил ей пойти ко мне в дом. Она согласилась – вот и все.

Фрэнк видел, что Пьетро не лжёт.

– Я пойду с тобой туда, – сказал Браун. Американец с ненавистью взглянул на него, но не посмел возразить.