Избранное дитя, или Любовь всей ее жизни - стр. 24

Ричард схватил меня и, крутанув, поставил лицом к стене. Потом всей тяжестью навалился на меня.

– Я убью тебя! – прошипел он злобно.

Обе мои руки были прижаты к стене, и я буквально не могла шевельнуться. Он схватил с пола кнут и, опять зажав меня одной рукой, изо всей силы стегнул меня по спине.

Он намеревался задать мне порку, как задавал ему Страйд, что, впрочем, бывало крайне редко. Но я вывернулась из его рук, и удар пришелся мне по бедру. Хотя на мне был теплый жакет, я вскрикнула от боли и неожиданности. Три раза Ричард успел стегнуть меня, пока я не вырвалась окончательно и, нырнув под брюхо Шехеразады, не укрылась за ней. Она была напугана происходящим, била копытами и выкатывала белки.

Гнев оставил Ричарда, казалось, он сам готов был расплакаться.

– О Джулия! – всхлипнул он.

Но я была далека от прощения. Чувствуя себя в безопасности, я кинулась к двери, отворила ее и выбежала наружу. Я не побежала в дом, хотя его окна приветливо светились в вечернем сумраке. Вместо этого я кинулась туда, где была бы совершенно одна, – на сеновал над конюшней. Там я бросилась на пол и, зарывшись лицом в сено, разрыдалась. Я рыдала от боли и унижения, а также оттого, что моя собственная вспышка довела Ричарда до такого бешенства, что он даже пожелал моей смерти.

Я плакала, зажимая рукой рот, и не могла остановиться. Он ударил меня так больно! Он, видно, совсем не любит меня, раз может так обращаться со мной. Я тоже не стану больше любить его. Мы никогда больше не будем друзьями. Он слишком долго третировал меня. Эта злобная атака будет последней!

Сено щекотало мою щеку и постепенно становилось влажным и горячим. Я плакала, будто стараясь навсегда выплакать все слезы… И вдруг я почувствовала самое нежное в мире прикосновение – прикосновение руки Ричарда к моему плечу.

Он бережно – так бережно! – повернул меня к себе и заглянул в мои глаза.

– О малышка Джулия, – жалобно проговорил он и взял мое лицо в ладони.

Он стал нежно и бережно целовать меня, осушая мои слезы. Но я продолжала рыдать и не могла остановиться.

– Ричард, ты не должен так обращаться со мной, – заикаясь, еле выговорила я. – Это несправедливо. И я не буду больше любить тебя. Ты очень жестокий, Ричард.

– Я знаю, – виновато проговорил он. – Я знаю, что не должен был так делать. Но, Джулия, ты должна простить меня. Ты же знаешь, что я не имел в виду ничего плохого. Это вышло случайно.

– Случайно! – вскрикнула я. – Это было совсем не случайно! Ты ударил меня изо всей силы. Целых три раза, Ричард! Даже моя мама никогда меня так не била! И ты сказал, что хочешь убить меня!

– Я знаю, – повторил он своим полным обаяния голосом. – Я прошу у тебя прощения, Джулия. И клянусь, что никогда больше не обижу тебя! – С этими словами он опустился на колени. – Видишь, я на коленях умоляю тебя простить меня.

Я заколебалась. Боль от ударов стала проходить, и вид страдающего Ричарда был непереносим для меня.

– Скажи, что ты простила меня, – прошептал он, протягивая ко мне руки.

– Нет, – упрямо ответила я. – Ты был ужасно жесток, Ричард, ведь я же ничего плохого тебе не сделала, только села на твою лошадь.

Он помолчал минутку, все еще стоя на коленях.

– Настоящие леди должны прощать, когда перед ними извиняются, – наконец выпалил он. – Я же сказал, что я сожалею. И я действительно сожалею. И прошу у тебя прощения.