Иванушка Первый, или Время чародея - стр. 10

Ужас! Посадили дракошу на жёсткую диету! И чем он питался? Наверное, мхом. Стал вегетарианцем. А о чём думали горожане и глава города? По какому такому праву они распоряжались красавицами? Их что, для дракона растили и холили? Или, может, красавицы только и мечтали о том, чтобы их слопал дракон?

Вообще-то, они больше всего на свете мечтают о принце на белом коне. Вот их мечты и сбылись – появился Артур, почти принц, даже круче – рыцарь, и спас их! Была бы среди них Елена Прекрасная, я бы тоже показал дракоше, где раки зимуют!

– Я решил, – сказал я и поднял руку. – Можно выйти?

– Никто никогда не попросит ещё одну задачку… – Роза Максудовна отвернулась к окну и насупилась. – Никто не скажет: «Роза Максудовна! Я решил, можно ещё?!»

Класс промолчал. На самом деле мы любили Розу Максудовну и редко с ней спорили и говорили глупости. С её сыном, альпинистом Гариком, случилась в горах трагедия: он сорвался, повредил позвоночник и теперь лежит без движения. Уже три месяца. Нужны деньги на операцию, и очень много, а их нет.

– Решил – сдай! Можешь подышать свежим воздухом. И чтоб со двора ни ногой! – скомандовала Роза Максудовна и добавила: – Утро и вправду чудесное…

Я молча отдал учительнице решённую задачку про дракона, рыцаря и несделанных красавиц и вышел из класса.

Во дворе маялся дурью Кощей – Кощин. Лёха-боксёр. Он бил палкой по фонарному столбу и после каждого удара прислушивался к звуку. Ударит – и прислушается к гулу. Ударит – прислушается.

Кощина после шестого класса, в котором он учился вместе с нами, оставили на второй год за плохое поведение. Его и раньше оставляли. В первом классе – за неуспеваемость, и в третьем тоже. Поэтому он старше меня почти на два с половиной года. У нас в Синеграде остаться на второй год – это исключение из правил. Никто не помнит, чтобы кого-то не перевели в следующий класс, да ещё за плохое поведение. А вот Кощея не перевели. Хорошо хоть не исключили, ведь Кощей избил Горбунькова. Но из секции бокса выгнали.

Когда Лёху спросили, почему он избил Горбунькова, он и сам ничего не смог объяснить. Только пуще прежнего разозлился и долбанул по школьной стене кулаком, да так, что всё лето проходил в гипсе. Вообще-то, Кощин избил Горбунькова за то, что тот назвал его Кащеем, а не Кощеем. Хотя какая разница, не пойму.

Я кивнул Кощину, он зло бросил:

– Чего надо?

– Да так, – ответил я. – Подышать вышел.

– Иди там дыши! – прохрипел Кощей и изо всей силы врезал палкой по столбу.

Я вдруг захотел спросить: «Чего ты бесишься? Чего тебя всё злит? Может, у тебя какие-то неприятности в жизни? Ты скажи, поделись!» Но тут же подумал: «Да ну его! Что я – ангел-спаситель?» Пошёл к берёзке и сел на траву.

Кощей снова вмазал по фонарному столбу. Странный он тип. Силы девать некуда. Лучше б пошёл и дров наколол своему деду. У него дед хоть и без правой руки, а левой так ловко дрова колет, что смотреть приятно.

Тут из школы появилась баба Шура со своей метлой, подошла к Кощину, молча отобрала у него палку и ушла. Кощей даже не сопротивлялся. Бабу Шуру все опасаются, она церемониться не будет, той же палкой и огреет. Или метлой.

Лёха проводил уборщицу взглядом, сплюнул и направился ко мне.

– Слышишь, ты, юродивый?! Как там Ленка? Ни с кем не крутит?