Иван Царевич и Серый Волк - стр. 5
Но не бывало в Тридесятом царстве пожаров, потому что никто со спичками не баловался и костров в неположенном месте не разводил. Правил там царь-император. Он больше всего на свете любил принимать парады. И принимал их аж по три раза в день – перед едой.
Сам он в такие моменты сидел верхом на длинноногом, статном жеребце, а перед ним ратники стояли ровными рядами и по взмаху императорской сабли кричали: «Ура!» А потом все строем проходили перед правителем, чеканя шаг и горланя строевую песню.
Что хотя бы они там поют, хотите вы узнать? Да всё то же самое, что и тридцать три богатыря. У этих вояк одна песня на всех! Зато земля под их чеканным шагом так и дрожит.
И всё бы ничего, но всё это были лишь красивые фантазии. Никакого войска у императора не было. Как не было и жеребца статного. Сидел правитель на козлах – это такая штука, дрова помогает пилить – и командовал одним Иваном. Вот Иван-то и вышагивал перед государем туда-сюда. Ох и надоело же ему это занятие!
Когда император в очередной раз заголосил: «Ура!», Иван не выдержал.
– Ну что ты, ей-богу, как ребёнок, – произнёс он и ссадил императора с козел.
А император сам низенький такой, смешной. Губы у него по-детски задрожали, и он завизжал:
– А ну, служить!
– Я лучше тушить пойду, – сказал Иван.
– А кто служить будет? – погрозил кулаком император.
– А кто тушить будет? – парировал Иван.
Император не унимался:
– А служить?
Но ведь Иван тоже был упрям:
– А тушить?
Так они и спорили каждый день.
– А служить?
– А тушить?
– А служить?!
– А тушить?!
Наконец надоело это царю-императору – страшно сказать как.
– А ну-ка, вон из царства! – взревел он.
– И пойду! – не стал спорить Иван.
Вот так он и попал в царство Тридевятое. Ой, нет, ещё не попал. С императором они до вечера в парады игрались, так что решил Иван на ночь глядя не идти никуда, а в дорогу отправиться уже утром. Разумное это было решение, ведь ночью нужно спать. Вот вы ночью спите? То-то же! И все вокруг спят. И даже цари.
Наш-то Царь в Тридевятом царстве уже храпел вовсю. А чего не храпеть-то? Кровать удобная, подушка мягкая, одеяло тёплое, корона – на тумбочке, рядышком. Но тут послышался жуткий скрип, и Царь подпрыгнул на кровати. Затем вроде успокоилось всё, и подумал государь, что почудилось ему. Как вдруг…
Бабах!
Из-за страшного грохота завернулся Царь в одеяло и прошептал дрожащим голосом:
– Кто там?
На самом деле это коварный Министр нашёл в коридоре самую скрипучую половицу и теперь по ней ходил и даже прыгал. В перерывах подходил к двери в царскую опочивальню и слушал, как там Царь – сильно ли испугался?
А Царь, конечно, испугался, да ещё как!
На ватных ногах правитель подошёл к двери, выглянул в коридор. Никого…
А там и не могло никого быть, потому что Министр уже на кухню убежал. Открыл он там печную заслонку, устроился подле неё и подготовил прут железный да пилу ручную. И давай водить по пиле прутом – ну, скрипач прямо! Звук от «поющей» пилы и так-то воющий, а когда он в дымоходах сто раз отразился, то чистое привидение получилось.
Царь в своей опочивальне опустился на колени возле печки, приоткрыл заслонку. А оттуда: «У-у-у-у!» Жуть!
Тут уж Царь не на шутку всполошился и отпрянул к окну. Но и на улице что-то происходило.
Тарах-барах! БУХ! БАХ!
Это Министр поднялся на чердак, выбрался на крышу и стал бросать в водосточный жёлоб камешки – их он принёс с собой целую корзину.