История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к открытым военным действиям. Том 5 - стр. 40

Под предлогом того, что там, где войска защищают крепость, нет надобности жителям в самозащите, главнокомандующий предписал Гурьеву наблюдать, чтобы в городе никто из жителей не был вооружен, исключая самых почетнейших беков[107]. С этой целью приказано было отобрать у всех оружие и «выдавать им оное, когда кто выезжает куда за город, а при въезде, отбирая оное на форпостах, паки отдавать оное под присмотр».

Для занятия гарнизона в Баку были назначены гренадерский батальон Севастопольского полка, укомплектованный ротой Тифлисского, и 296 человек казаков, а в бакинской гавани оставлена флотилия, состоявшая из бомбардирского корабля «Гром», фрегата № 1, брига «Волга» и 11 купеческих транспортов[108]. Войск этих с обезоружением жителей было совершенно достаточно для внутренней обороны крепости.

«С внешней же стороны, – писал граф Гудович, – нечего, как я думаю, опасаться, ибо на рейде стоит флотилия, на коей людей довольно, и Мустафа-хан ширванский нам привержен»[109].

Со введением русского правления сделано распоряжение о приведении в известность доходов города и изыскивались средства к их увеличению. Главнокомандующий призывал всех жителей к покорности, к верному исполнению присяги, данной русскому императору, и ко внесению податей[110].

«Главное неудобство для Баку, – доносил Гурьев, – недостаток земли, которой в расстоянии от Баку до кубинской границы не более как на 30, а до Ширванской на 40 верст, и то места безводные. Народ, мало имея способов к упражнению, по большей части без дела; ежедневно улицы наполнены праздными и бедными людьми; небольшое пропитание многих зависит от торговли. Куба в соединении с Баку могла бы составить весьма важную провинцию – там лес и множество земли для хлебопашества, здесь нефть, соль и торговля. Дорога от Баку до Кизляра могла бы также быть наилучшая, но все проезжающие, опасаясь Ших-Али хана, удерживаются поездкой. Все курьеры и другие должны ехать на одних лошадях от Баку до Дербента. Известные правила сего человека не подают никакой надежды к лучшему»[111].

Таким образом, благосостояние бакинцев вполне зависело от соседей, а в особенности от жителей Кубы и окружающих ее селений. Пока Куба находилась в руках ветреного Ших-Алихана, до тех пор мы не могли ручаться ни за безопасность дорог, ни за благосостояние жителей и, следовательно, присоединив Баку к составу России, должны были привести к покорности и жителей кубинских селений. Занятие г. Кубы являлось естественным последствием занятия Баку. Поэтому, устроив дела Бакинского ханства, Булгаков двинулся к г. Кубе. В отряде его находилось 98 штаб- и обер-офицеров и 2072 человека нижних чинов, из которых собственно строевых было 1852 человека с 10 орудиями[112].

При приближении отряда к г. Кубе Ших-Али-хан с некоторым числом своих приближенных выехал из города и, остановившись в семи верстах от него, прислал Булгакову просьбу, в которой, раскаиваясь в своих поступках, просил прощения и приведения его к присяге, с тем чтобы присяга эта была дана отдельно от жителей Кубы и чтобы ему дозволено было не являться к Булгакову до получения высочайшего повеления о дальнейшей его участи. Булгаков отправил к Ших-Али-хану генерал-майора Лихачева, в присутствии которого, показывая вид раскаявшегося, бывший хан Дербентский присягнул на верность России. Не веря в чистосердечное раскаяние Ших-Али, граф Гудович приказал Булгакову наблюдать за ним и иметь всегда в своих руках. Его запрещено было впускать в Кубу, приказано устранить от управления владением и поручить как управление, так и сбор доходов выбранным для того бекам.